Книга Темная порода. Восход теней, страница 145 – Ксения Крейцер

Альба поймала его взгляд. Ее зрачки сделались маленькими, как всегда, когда она читала в душах.

– Отчаяние, – горько усмехнулась она и отвернулась. – Просила же: не трогай меня. Приду в себя – наведу морок, хоть часть скрою.

– С ума сошла? – возмутился Сергос тем, как именно она истолковала охватившие его чувства. – А что я должен испытывать? Счастье? Радость, может быть? Удовольствие?

Он взял ее за подбородок и повернул к себе.

– Мне больно видеть тебя в таком состоянии. И я в отчаянии от того, что ты испытала боль, а я тебя не защитил. А на этот шрам мне плевать. У меня тоже шрам в половину брюха, ты же не перестала меня из-за этого любить. Не перестала же?

– Это другое, Сергос!

– Это – то же самое!

– А ты бы полюбил меня, – ее голос дрогнул, – не будь я красивой?

– Альба, на этот вопрос нет ответа.

– Ну почему же?

– Потому что: а ты бы полюбила меня, будь я, например, хромым?

Альба сверкнула глазами:

– Зачем ты передергиваешь! Я задала простой вопрос.

– Может, и простой, – пожал плечами Сергос, – но бессмысленный. Альба, я не могу знать, что было бы, если бы мы родились кем-то другим. Более красивыми, менее, умнее, глупее – можно долго перечислять. Разумно предположить, что все могло бы быть иначе, хотя сердце говорит мне, что ничего бы не изменилось. Но я точно знаю, что здесь и сейчас я люблю тебя. И вот это уже не изменится. Успокойся, прошу, – он погладил ее по щеке. – Он же уже не болит?

Альба помотала головой.

– Ну и нечего тогда о нем даже думать!

Она прищурилась:

– А если бы он был больше? На все тело? На все лицо?

– Альба, – простонал он, – хватит.

– Нет, ты ответь.

Сергос потянул ее к себе и поцеловал.

– Это ответ?

– Нет, – упрямо насупилась Альба.

– Я попробую объяснить получше.

Он покрыл поцелуями ее лицо, спустился к шее и, наконец, отцепив ее руку от ворота, распахнул камизу. Альба задрожала.

– Не надо, – она попыталась закрыться.

– Ты прекрасна. – Он погладил ее по щеке, провел пальцами вдоль шрама, повторяя каждое его ответвление. – Я хочу тебя видеть.

Альба опустила глаза.

– Сергос, я…

– Я хочу тебя видеть, – повторил он. – Просто иди ко мне.

– Как она? – Марис задумчиво выводил пальцем узоры на столе, повторяя затейливую резьбу по дереву.

Месяц Первых Трав принес в Черногорье туман, который то и дело обращался шелестящим за окнами дождем, и в зале Совета, несмотря на полуденное время, царил ненастный полумрак. Обычно погоду подправляли, но явные границы сезонов оставляли как есть, а туман, плотной дымкой окутавший горы, именно такой границей и был – в один день он поднимется, растворится, истает и в Небесном княжестве наступит настоящая весна.

– Лучше, – кивнул Сергос. – Сегодня гораздо лучше. У нее все мысли об этом шраме, но сегодня хоть от меня не бежит. Зеркала опять-таки потребовала вернуть.

– А что с зеркалами?

– Побила вчера. – Он поморщился, вспомнив сжавшуюся в комок среди осколков Альбу.

Марис шумно вздохнул:

– Ты говорил ей о князьях?

– Нет еще. Не до того было.

На самом деле Сергос хотел рассказать о смене политической обстановки еще вчера. Они с Марисом приняли решение – единственно верное и неотложное, да! – без нее, и Альба едва ли будет от этого в восторге. Но вчера ей были нужны совсем другие слова. Хотелось бы верить, что он смог их подобрать.