Книга Темная порода. Восход теней, страница 87 – Ксения Крейцер

– Но зачем это Тэрею?

– Взаимовыручка йодасов, не знаю, – предположил Гедеон. – Может, это чудище было его питомцем. Вместо пса.

– Глупость какая-то. – Лидисс потерла лоб. – У него у самого дети, как…

– Так то ж свои. Кстати, может, он как раз из-за них – откупался чужими, чтоб своих не тронули. А что, – Гедеон ускорил шаг, – помнишь, Тори говорила, что Лауму у маяка видели? Это ж вполне могло это страшилище пещерное там околачиваться. Она говорила, что простые люди духа видели, так и я видел! Лекарь мог за своих бояться.

– Я даже не поняла, что это за Существо было. Ни на кого не похоже. – Лидисс запыхалась от быстрой ходьбы. – И мне вообще в какой-то момент показалось, что дух прямо из Тэрея вылез. Чушь какая-то!

– Да я ж его раньше видел, он из щели выпорхнул. Новую еду почуял.

– Еду. – Ее голос дрогнул. – Бедный мой Ларс… Остальные дети, Калиба, ее спутник… Это все просто ужасно!

«Ну, положим, не все», – мысленно возразил Гедеон. Детишек, конечно, очень жаль, но вот осознание того, что ни Борса, ни его подружку он больше не увидит, не могло не радовать.

– Кто б спорил, – поддержал Гедеон вслух.

Дальше шли в тишине, нарушаемой только шумом моря, криками птиц и шорохом гальки под ногами. Лидисс время от времени хлюпала носом – не то от расстройства, не то от холода, а скорее, из-за всего вместе, – а Гедеон испытывал какое-то неясное, прежде неведомое ему чувство, переливающееся множеством оттенков, в одно мгновение кажущееся стыдом, в следующее – смятением, а после полыхающее пламенным гневом.

Лидисс действительно переживала за мальчонку, а Гедеон думал лишь о том, как бы подольше поводить ее кругами. Потом сомневался, возвращаться за ней в каменную ловушку или нет. А она… Ее жизнь и так побила похлеще, чем его самого. Что с ней было до Мистериса? У Гедеона только теперь начала складываться картинка: девушка, тогда еще, верно, совсем девочка, сирота, отмеченная; храм Светозарных, служители которого враз бы вышвырнули ее с братом на улицу, узнай они об их Даре; страх, что плескался в ее глазах, когда она стояла среди толпы, и эти слова про то, что к кому-то без согласия никто не прикоснется, а к ней… Ясно, почему она от любого знака внимания шарахается.

Правда, от поцелуя в пещере она не увернулась, а сейчас шла, не отпуская руки Гедеона, и ему это нравилось. Не просто как очередная победа, как-то по-другому.

«Так, чего это я? – Гедеон встряхнулся. – К лекарю я ее тащил, в пещере не бросил, своей шкурой рисковал, едва не захлебнулся. Не такая уж я и сволочь. Чего, в самом деле-то, переживать?»

До пристани добрались без приключений, успев почти полностью высохнуть в пути. Лодка, на которой они приплыли из Олты, благополучно дожидалась там, где ее оставили. По крайней мере, Гедеон решил, что привязанная к причалу плоскодонка – та самая.

– Как хорошо, что мы никого не встретили, – выдохнула Лидисс, когда они отплыли от берега, – я будто голая. – Она поджала ноги и обхватила себя за коленки.

Гедеон не сдержался:

– То есть ходить голышом передо мной тебя уже не смущает?

– Гедеон! – Лидисс дернулась, качнув лодку. – Столько всего случилось, а ты все про одно! Будто вообще больше ни о чем не думаешь.

Он улыбнулся:

– Ну, смотри, я едва выскочил из передряги, в которой вполне мог помереть в самом расцвете лет, да еще и вытащил из нее весьма хорошенькую и небезразличную мне женщину. – Гедеон сделал многозначительную паузу. – Мне хочется чувствовать жизнь и наслаждаться ею во всех проявлениях. Любой бы на моем месте думал примерно так. Просто я этого не скрываю.