Книга Мой Тёмный Амур, страница 66 – Алексей Гришин

– И не похоже на тебя – приходить кому-то на помощь.

Валентин наконец-то поворачивается ко мне.

– Такое было настроение. Я забрался в здание и нашел тебя. Не знал, кто ты, но в Коммуналке всех принимают. Отвез тебя туда. Если бы я оставил тебя в пожаре, ты могла обгореть до такой степени, что все-таки рассыпалась бы в пепел, и восстановить тебя оказалось бы невозможно.

Я пристально всматриваюсь в глаза Валентина в попытке понять его.

– Ты мог бы после прийти и рассказать, что спас меня. Я бы поблагодарила.

– Не нуждаюсь в благодарности. Скорее тебе спасибо, ведь я задумал взять эту историю за основу сюжета для своей новой книги. Уже набросал черновик. Если выйдет сносный роман, то, пожалуй, завершу на нем свою писательскую карьеру в мире простых смертных.

– Спасибо, Валентин. – Я впервые вслух называю его по имени. – С опозданием на сто лет, но…

Внезапно мне в голову приходит новая мысль, от которой становится не по себе.

– Стоп. Ты спас мне жизнь, а сто лет спустя увидел меня на вечеринке и решил убить? Почему?!

По короткой гримасе на лице Валентина я догадываюсь, что дошла до сути вопроса.

– Ты же утверждал, будто решил поцеловать меня, потому что я скучная, жалкая и не способна никого заинтересовать.

– Это не так, – словно через силу признается он. – Я был не вполне откровенен. Ты не показалась мне жалкой.

Он собирается продолжить прогулку, словно провел черту под нашим разговором, но я встаю у него на пути.

– Нет уж, говори! – Я повышаю голос. – Это вообще-то моя жизнь. Я имею право знать, что происходило в твоей больной голове, когда ты задумал ее отнять.

Валентин пробует меня обойти, но я снова преграждаю ему путь. Наша дуэль взглядов заканчивается его проигрышем. Он нехотя начинает говорить:

– Тогда, во время пожара… Храбрость завораживает: я давно не видел, чтобы кто-то подвергал себя опасности ради смертных. Меня это впечатлило. Я расспрашивал о тебе, пока ты выздоравливала. И потом, в следующие сто лет, время от времени интересовался, как у тебя дела. Так и выяснил насчет того убийства. Легко было догадаться, кто виновен. Меня удивило, насколько плохо ты разбираешься в людях. – Валентин отводит со лба седую прядь, и она ловит отсвет уличных огней. – В каком-то смысле я считал тебя своей, ведь без меня ты умерла бы еще тогда. И когда я пришел на вечеринку… мне просто было скучно. И я злился. Та нимфа пригласила меня, она знала, где я живу, зашла ко мне днем. Я ничего такого не планировал, просто хотелось выпить, развеяться, понаблюдать за глупостями, которые все творят пьяными. Я совсем недавно убил Самиру. Обычно я позволяю себе подобные развлечения не чаще, чем раз в несколько десятилетий.

Итак, он признался, что убил ее. Лео был прав: Самира, хозяйка косметического бренда, не уехала в кругосветку и не поселилась на экзотических островах. Ее поцеловал Темный Амур и наложил заклятие, запрещающее его выдавать.

Мои губы невольно кривятся от презрения и злости. Проводя столько времени с Валентином, я начала забывать, какой он больной ублюдок, давно утративший представления о морали. Сейчас он произнес слово «убил» с такой легкостью, что я сразу вспомнила, с кем имею дело.

– Так почему ты решил позволить себе… развлечение? – Горло перехватывает от того, насколько мне омерзительно это слово в таком контексте. – Зачем кого-то спасать, а потом убивать?