Книга Мой Тёмный Амур, страница 97 – Алексей Гришин

Афродита подходит к нам, шелестя длинным платьем. На ее лице строгое выражение. Мы таращимся на нее с пола, не в силах выпустить друг друга из объятий.

– Живите так, как хотите, мои маленькие. Будьте свободны и счастливы. Любовь – это не оковы, а высшая свобода в мире. Сходитесь, расставайтесь, возвращайтесь друг к другу, попрощайтесь навсегда, если захотите. Главное, больше не отступайте от своего пути и никогда, никогда не смейте говорить, будто не верите в любовь. Она верит в вас – разве этого недостаточно?

– Я не умру? – спрашиваю я, не в силах в это поверить. Голос звучит жалко и тихо, с умоляющими нотками. – Я очень хочу жить. И чтобы он тоже жил.

– Вы оба будете жить, Лира. Более того, все, кхм… так скажем, жертвы нашего легендарного Темного Амура благодаря моей магии обязательно со временем обретут новые воплощения. Я задумывала так с самого начала и решила сделать это, если когда-нибудь наш красавчик с седой прядью пройдет свое самое главное испытание – испытание истинной любви. Что же касается вашего будущего, у вас есть работа, выполняйте ее хорошо. Вас ждут влюбленные сердца и полные надежд пары. Валентин, лук и стрелы найдешь в спальне. Хотя… – Афродита безмятежно улыбается, и на ее розовых щеках появляются ямочки, – не бросай писать книги. Мне они понравились, я все прочла. Ты так тонко понимаешь любовь! Мне было обидно, что ты столь дивно о ней пишешь, но не тратишь свой дар на предназначение, ради которого создан.

Валентин взирает на нее с выражением, которого я еще не видела на его лице. Как будто тот, кто для него очень много значит, сделал ему лучший в жизни комплимент. Я не ревную – пусть он будет счастлив не только со мной, не только от того, что делаю я. Пусть просто будет счастлив, даже если однажды для этого я ему уже не понадоблюсь. Любить – значит давать свободу, и мое сердце понимает это, но мои руки продолжают цепляться за Валентина, не выпуская ни на секунду.

– Omnia vincit amor, et nos cedamus amori, – удовлетворенно произносит Афродита, глядя на нас. – Знаете, смертные приписывают эти слова своему поэту Вергилию, но сказала их я. Он записывал за мной. – На ее губах расцветает мечтательная улыбка. – Прекрасный, печальный смертный. Несколько вечеров под цветущими деревьями он внимал мне, как не внимал ни одной смертной женщине, а потом я внимала его стихам. Романтика не устареет никогда, и нет в мире сердец, которые ей бы не покорялись. – Она обводит нас смеющимся взглядом, затем подходит к мечу, по-прежнему лежащему на полу, и поднимает его. – Вы как прекрасная античная статуя, изображающая влюбленных. Приятно, что жизнь может удивить, даже когда она вечная, правда?

Афродита прижимает к груди меч и растворяется в воздухе. У меня возникает мучительно острое предчувствие, что мы никогда больше ее не увидим или не увидим очень долго. Я поднимаю руку в знак прощания, стараясь глазами выразить свою безмерную благодарность. Валентин кончиками пальцев гладит мое плечо, глядя на то место, где только что стояла древняя богиня.

– Я тебя люблю, – тихо признаюсь я, как будто до сих пор кто-то не понял. Но мне нужно, просто необходимо озвучить свои чувства.

– Знаю. – Бархатный голос Валентина мурашками отдается у меня во всем теле. Неужели у нас и вправду есть шанс? – Я тоже люблю тебя, Лира. Как ни грустно это признавать.