Книга Леди Аделина из Лесной Долины, страница 6 – Надежда Соколова

И… он.

Витор горт Адарский.

Он сидел спиной к большому камину, в котором весело потрескивали поленья, отбрасывая длинные тени. Живой огонь рисовал золотистые блики на его черных, гладко зачесанных волосах, выгодно подчеркивал резкие линии высоких скул и твердый, упрямый подбородок. На нем был не парадный мундир, а темный, почти черный, но дорогой и безупречно сидящий камзол из бархата, подчеркивавший ширину плеч и узость талии. В его серых, стального цвета глазах, холодных и оценивающих, читалась все та же надменная уверенность, но сейчас в них, когда он на мгновение задержал на мне взгляд, промелькнула тень легкого, безразличного любопытства, с каким рассматривают новую деталь интерьера.

— Здравствуй, дочь, — спокойно, без особой теплоты, но и без упрека кивнул отец. Его пальцы с толстыми перстнями-печатками обхватили массивную хрустальную рюмку с темно-рубиновым вином. — Ты как раз вовремя. Мы как раз обсуждали детали твоей скорой свадьбы с Витором.

«Да? — пронеслось у меня в голове, в то время как на моих губах, совершенно самостоятельно, застыла все та же учтивая, легкая, ничего не значащая улыбка, которую я видела в зеркале у Аделины. Внутри же все было спокойно и ясно. — Ну, ради такого события, как моя собственная свадьба, я, конечно, с вами посижу. Послушаю, что вы тут без меня, главной заинтересованной стороны, успели порешать».

Я направилась к своему месту, ощущая на себе три пары глаз: тяжелый, оценивающий взгляд отца, тревожный, сканирующий взгляд матери и тот, самый интересный, — холодный, отстраненный, но невероятно внимательный взгляд моего жениха.

Игра начиналась.

— Благодарю, батюшка, — я захлопала ресничками, изображая почтительную внимательность, и плавно скользнула на свободный стул напротив Витора, поправляя складки платья. Дерево стула было прохладным даже через ткань.

О, да. Вблизи Витор был еще эффектнее. Хорош, чертовски хорош. Классические, безупречные черты, густые темные брови, идеально очерченные губы, которые, казалось, никогда не знали настоящей, легкой улыбки. От него исходила аура холодной, сконцентрированной силы, словно от замерзшего водопада, и чувствовался легкий, пряный аромат дорогого мыла и кожи. Правда, взгляд его оставался отстраненным, будто он рассматривал не живую девушку, а новую единицу в инвентарной описи своих владений. Наверняка слова цедит сквозь зубы, снисходительно и неохотно. Но ничего, это лечится. У меня уже зарождался смутный, дерзкий план, как растопить этот лед, и мысль об этом вызывала не страх, а скорее азарт, как перед сложной, но интересной работой.

Пока же я принялась, как примерная дочь, за чуть подслащенную овсяную кашу с орехами и сушеными ягодами, которую беззвучно подала служанка в простом темном платье и белом крахмальном переднике. Ложка в моей руке не дрогнула, движения были выверенными и спокойными. Я отметила про себя приятный вкус каши — она была правильно приготовленной, густой, с ноткой меда.

— Дочь, мы с твоим женихом решили, что свадьба состоится послезавтра, — ровным, не терпящим возражений тоном «огорошил» меня отец, его пронзительный взгляд буравчиком впивался в меня, выискивая малейшие признаки паники или протеста. Он явно ожидал увидеть дрожь в руках или испуг в глазах.