Книга Леди Аделина из Лесной Долины, страница 8 – Надежда Соколова

Усталость, больше психологическая, чем физическая, взяла свое, и я почти сразу погрузилась в глубокий, без сновидений сон. Но где-то в его глубине ко мне прокрался другой образ.

И мне приснилась Аделина. Настоящая. Теперь — в моем мире и в моем теле.

Ее день начался с замешательства. Она очнулась в моем теле, в непривычно тесном, движущемся и гудящем пространстве — лифте, который плавно двигался вниз. Когда дверь со скрежетом открылась, она осторожно, как по тонкому льду, вышла в ярко освещенный казенный коридор, сверяясь с чужими, обрывочными воспоминаниями, чтобы найти нужную дверь с номером «тридцать семь».

Моя квартира показалась ей странной — компактной, низкой, наполненной незнакомыми устройствами и приглушенными шумами с улицы. Вместо паники, которую я, возможно, ожидала, ее охватило медленное, изучающее любопытство. Холодильник вызвал удивление — она несколько раз открыла и закрыла его, ощущая поток холодного воздуха, а затем аккуратно трогала упаковки с едой, рассматривая яркие этикетки с незнакомыми словами. Кофемашина на столе привлекла ее внимание своим блестящим корпусом и кнопками, но она не рискнула ею пользоваться, лишь обошла вокруг, внимательно осматривая.

Когда на столе зазвонил и завибрировал телефон, она не испугалась, а лишь отшатнулась, а затем подошла ближе и настороженно наблюдала за мигающим, поющим устройством, пока оно не замолчало. Позже она нашла книжную полку и с тихим, искренним интересом принялась изучать корешки книг, иногда проводя пальцами по незнакомым названиям и авторам, словно пытаясь через прикосновение понять их суть.

К вечеру она уже немного освоилась — методом проб и ошибок научилась включать теплую и холодную воду в кране, с изумлением наблюдая за бегущей струей, разогрела себе какой-то полуфабрикат в микроволновке, отпрыгнув от гула и света, и устроилась на диване с толстой книгой в мягкой обложке. Непрерывный, низкий гул города за окном по-прежнему казался ей непривычным, навязчивым, но уже не пугал так сильно. Она просто сидела и слушала его, иногда поглядывая на бесконечные огни за окном с тихим, задумчивым, почти отрешенным выражением лица.

Ей было непривычно и, пожалуй, немного одиноко в этой тишине посреди шума, но это не было кошмаром. Скорее — новым, необычным опытом, странным приключением, которое требовалось осмыслить и пережить.

— Что ж, — тихо пробормотала я, проснувшись в своей — нет, Аделининой — просторной, высокой опочивальне. Утренний свет мягко струился через восточные окна, окрашивая стены в теплые, медовые тона и выхватывая из полумрака резные ножки комода и складки балдахина. — Похоже, у нас у каждой теперь своя, чужая жизнь. Интересно, кому из нас повезло больше.

Элсбет, служанка, уже стоявшая у умывальника с кувшином, услышав мое движение, тут же приблизилась неслышными шагами. Ее лицо было привычно бесстрастным.

— Доброе утро, барышня. Воды приготовили, как вы любите, теплой.

Я кивнула и подошла к деревянному умывальному столику, где стоял медный таз с дымящейся водой. Элсбет ловко помогла мне умыться, ее движения были точными, выверенными и привычными, как хорошо отлаженный механизм. Затем мы перешли к более основательному омовению в неглубоком, но широком деревянном чане, застеленном чистой простыней. Вода была приятно горячей и ароматизирована травами – лавандой и розмарином, их запах бодрил и очищал мысли. Я закрыла глаза, наслаждаясь простым ритуалом, ощущением теплой воды на коже и чувством обновляющейся чистоты.