Книга Нити судьбы. Дорога жизни 3, страница 55 – Эмили Ли

— Я могу идти? — ровным голосом спросил Чонсок.

Во взгляде Повелителя вдруг промелькнула едва уловимая печаль, но сразу же погасла, скрываясь за маской неприступности и величия.

— Все люди иногда испытывают слабость и позволяют любви затуманить разум, но, когда эта любовь становится болезнью, пожирающей душу, нужны решительные меры. Сейчас ты не поймешь меня, но спустя годы будешь благодарен.

Повелитель говорил так, словно пережил это сам. Чонсок на мгновение забыл о собственном ужасе. Он изучал ничего не выражающее лицо отца и пытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь его «живым»? Слышал ли его смех, а может, его губы хоть раз улыбались? Ответ напрашивался сам по себе. Решительные меры не помогли. Душа Повелителя умерла когда-то очень давно, очевидно, ещё до его, Чонсока, рождения.

Чонсок не помнил, в какой момент решил, что не будет похож на отца, но с тех пор всячески подавлял в себе его черты характера, стараясь измениться и стать лучше. А сейчас, глядя на застывшую маску вместо лица, как никогда понимал, насколько его решение было верным. И эти его, Повелителя, слова, что должны были позволить принять свою участь, лишь помогли принять решение, на которое, возможно, Чонсок не сразу бы отважился.

— Я могу идти? — повторил он.

Повелитель кивнул.

Чонсок спокойно шел по коридору, размышляя, пытаясь просчитать разные варианты… Их было не так много, но всё же… И нужно было остановиться на более оптимальном и безопасном, в первую очередь для Руми.

В кабинете его ждала Тэруми. В том, что у неё новости были тоже не очень, сразу стало понятно.

— Чон, у нас проблемы, — зашептала она, едва он сел за стол. — Императрица знает о нас и собирается меня прибить где-нибудь за углом. Совон предупредила. Вроде как нет основания верить, возможно, это лишь способ меня выкинуть из города…

— Отец решил примерно так же, — задумчиво проговорил Чонсок.

Конечно, он понимал, что служба Тэруми на границе будет недолгой. Очевидно, его отказ от встречи с представителями Криптоса вынудили родителей перейти к более радикальным мерам. Более того, он был уверен, что свои порывы они не согласовывали. Но учитывая годы, проведенные вместе в вынужденном браке, их методы несильно отличались друг от друга.

— Что будем делать? — взволнованно прошептала Тэруми.

— Думаю, несколько дней у нас всё же есть, — проговорил он спустя паузу, а потом взял её за руку и крепко сжал, посмотрел прямо в глаза. — В темное время суток дворец не покидай, никаких общественных мест и тренировок. Есть и пить только то, что я тебе дам. Поняла?

— Чон?..

Он понял, что она ждет примерного плана, чтобы представлять, куда всё идет, и выбрал самый реалистичный:

— Собери всё, что знаешь про королевство Иллинуя, нужно понимать, где мы сможем затеряться.

Башня, г. Илана, королевство Иллинуя, настоящее время…

Фенрис задумчиво ходил вокруг фонтана своей стихии, что располагался в саду Академии. Раньше он этого, как и многих других общественных мест, старался избегать. Впрочем, не один он. Хоть сад был огромным и имел выходы ко всем частям Башни, а не только непосредственно к Академии, редко какие ищейки сюда заглядывали, а про кайнарис и говорить нечего. Сад — это место юности, молодости, надежд. Место, где влюблялись, встречались, обсуждали наставников, тайно выясняли отношения с соперником, строили теории «заговора». Место, где проводили всё своё свободное время младшие ученики и студенты, хотя порой бывало кто и постарше заглянет, но это, скорее, исключение.