Книга Нити судьбы. Дорога жизни 3, страница 58 – Эмили Ли

— Кто все? — Фенрис приблизил лицо ближе. — Что говорили?

Где-то в стороне раздался взрыв смеха: закончились занятия, ученики покинули душные классы и устремились во двор. Мальчишка воспользовался заминкой эльфа, ловко вывернулся и удрал, смешиваясь с другими людьми. Фенрис поспешил уйти из сада в свою комнату: не хотел внимания.

Он достал из тайника свой блокнот и тщательно всё записал, даже кажущееся незначительным. Мысли, неясные ощущения, догадки, чувства, сплетни и факты. Знал, что потом всё это может обрести смысл. Знал, что порой случайно брошенная кем-то фраза поможет соединить разрозненные кусочки. Последним записал своё намерение спросить у Инквизитора о произошедшем.

Фенрис спрятал записи и осмотрел комнату, испытывая глупое желание всё запомнить. Он понимал, что если Инквизитор после разговора снова захочет стереть ему память, то ничего не поможет. Оставалось лишь надеяться, что у него получится быстро разгадать оставленные себе подсказки, которые приведут его к блокноту. Иначе всё придется начинать сначала.

Покидал комнату он с чувством сожаления. Почему раньше не догадался вести дневник? Почему придерживался правил? И следом пришла горечь. Он и сейчас до этого бы не додумался, если бы Грегори в разговоре с кем-то не упомянул, что маги стали записывать каждый свой прожитый день и оставлять это проверенным друзьям. Тогда Фенрис и подхватил эту идею. Правда, оставлять было некому. У него нет друзей.

Крыло Инквизитора встретило его тишиной и вспыхнувшей ненавистью. Проклятый старик так много отнял. Фенрис замер, поражаясь своему частому сердцебиению и злостью. Так не должно быть. Откуда такая реакция?

Он быстро спрятал лишнее за маской спокойствия, преодолел оставшееся расстояние и уверенно постучал. Густой хрипловатый голос с повелительными металлическими нотками отозвался. Фенрис зашел и закрыл за собой дверь. Высокий, сухощавого телосложения мужчина преклонных лет при виде вошедшего заметно расслабился и откинулся на спинку большого мягкого кресла, в котором сидел.

— Я всё думал, когда ты ко мне придешь, — добродушно сказал мужчина, чуть улыбаясь и указывая рукой на стоящий напротив стола стул.

Фенрису потребовались секунды, чтобы побороть свое замешательство. Он не был готов к такому выражению лица Инквизитора. Суровый, некогда темноволосый, а теперь с нитями седины, мужчина никогда не позволял себе улыбаться или радоваться чему-то. Словно выкованный из камня и наделенный безграничной властью, он олицетворял силу и порядок. И вот столь открытое проявление положительных эмоций. А впрочем, не в первый раз…

Не в первый раз… Откуда убежденность? Он постарался припомнить ещё случаи душевных проявлений Инквизитора, но наткнулся на пустоту. Если и было подобное раньше, то это стерли, оставляя лишь отголоски воспоминаний на уровне интуиции.

Цель визита нужно озвучить, и Фенрис приказал себе отложить возникшие размышления до более подходящего места и случая, надеясь, что после встречи с Инквизитором у него ещё останется в памяти над чем думать.

— У меня есть разговор, — без всяких церемоний сказал Фенрис, усаживаясь на стул. Инквизитор кивнул, давая понять, что слушает. — Это насчет последнего задания, с которого я вернулся.

— Что именно тебя беспокоит? — решил подтолкнуть его Инквизитор.