Книга Пепел жизни, страница 100 – Рина Харос

– Ведас, давай смотреть правде в глаза – я проводник. Ни с одной из сестер не была близка, поскольку робость и желание помочь Сенсии меня выводили из себя, а грубость и надменность Хлои не вызывали должного доверия и любви к ней. Я чужая среди своих, и этот факт давно приняла и пережила. Он больше не откликается во мне болью… Больше нет.

Я приподнял ногу Алкесты и коснулся губами пальцев, отчего девушка засмеялась и дернулась, пытаясь вырваться из хватки. Но я сильнее сжал стопу и притянул Высшую ближе к себе, поцеловав низ ее живота.

– Ведас, прекрати, нас же могут услышать.

– Тогда постарайся не кричать. Тогда, возможно, и стекла останутся целы.

Алкеста пыталась слабо отбиваться от моих прикосновений, но спустя мгновение ее стон заполнил собой всю комнату.

* * *

Я лежал в кровати, поглаживая ладонью волосы Алкесты, сопевшей у меня на плече. Одна нога девушки закинута на мой торс, вторая – вытянута вдоль тела. Осторожно выбравшись из объятий возлюбленной, я накрыл ее одеялом, встал и притянул при помощи магии браслеты, которые вспыхнули оранжевым светом и в мгновение окутали мои руки, даруя сущность джинна. Кинув последний взгляд на Алкесту, выплыл на дымчатом хвосте из комнаты и закрыл за собой дверь, тихо передвигаясь по многочисленным коридорам дворца Мулцибера.

После праздника мы решили все остаться, чтобы если вдруг возникнут какие-то проблемы или конфликты, решать их сразу и на месте. Михаэль и Селестия вернулись на родину следующим вечером, благословив Мулцибера как правителя и нового Высшего.

Добравшись до кабинета с массивной деревянной дверью, я постучал и услышал голос Августина:

– Входи.

Открыв дверь, я зашел внутрь и чуть не упал – в кабинете творился настоящий хаос: книги лежали вверх дном, усеивая пол подобно ковру, опустевшие шкафы накренились к стене, норовя вот-вот упасть. Августин, вокруг которого витала темная дымка, поднял на меня безумный взгляд и улыбнулся хищным оскалом, облизнув языком нижнюю губу.

– Эм. Я не вовремя? Могу зайти позже…

– О, нет-нет, – Августин приманил меня к себе жестом руки и, схватив со стола небольшую книгу в изумрудном переплете, положил ее на свободный участок на полу и рухнул на колени, начав водить пальцем по написанному сказанию.

– С тобой все в порядке?

– О да. Я просто скоро умру, – лемур вскинул голову, и его рот разве что не разрывало от улыбки, а потом, спохватившись, добавил: – Ох, прости, совсем забыл, что ты живой и никогда не познаешь прелести скорого освобождения. Иди сюда.

Августин активно замахал руками, предприняв новую попытку приманить к себе. Недоверчиво покосившись в его сторону, я доплыл до лемура и, изогнув дымку под углом, присел рядом, наклонившись и пытаясь понять неизвестный мне язык.

– Вот, смотри, – Августин ткнул пальцем в изображение первой феи, умирающей в муках, – ее душа переходила во власть мойр, крылья осыпались пеплом, а с тела отлетали куски плоти, – тут сказано, что как только дух первого светлого существа переродится, воссоздав деву, в которой уживутся свет и тьма, тогда и страдания живых мертвецов прекратятся. Она – освободительница, что сможет отправить мою душу в Забвение к сыну и жене.

– Но ты не живой мертвец. Ты – дух, имеющий телесную оболочку.

– Так-то это так, но если подумать, то ты видишь смертный облик, не так ли? Следовательно, если бы мои силы не подпитывали нутро и избегали разложения, то я бы уже давно стал похож на прогнивший кусок мяса.