Книга Пепел жизни, страница 43 – Рина Харос

– Я Астарта, сестра Мулцибера. Брат дома?

Я едва подавила улыбку, заметив замешательство на лице феи. Она пару раз моргнула, а затем молча указала ладонью на дворец, где в дверях стоял сатир и какой-то мужчина, тело которого шло рябью, сменяясь на безликую тень. Они о чем-то активно спорили. Сатир активно жестикулировал руками, едва не отбивая чечетку копытами, а мужчина стоял и смотрел на него, как на глупую козявку, попавшую ему под обувь.

Надо же, какую интересную компанию подобрал себе Мулцибер. Должно быть, живя на отшибе отшельником, и не с такими начнешь общаться.

Фея, уставшая держать руку на весу, опустила ее и пошла в сторону дворца. Я последовала за ней, втягивая носом фруктовый аромат, который наверняка свел с ума не одного мужчину.

– Ради всех мойр, хватит упрямиться как баран.

– Я сатир! – взвизгнул Клерс и стукнул копытом так остервенело, что едва не пробил деревянное крыльцо, которое противно скрипнуло в ответ.

– Не вижу разницы, покуда ты орешь, как недорезанная свинья.

Нацепив безразличие на лицо, я ликовал в душе. Нравилось изводить сатира, чувствовать, что мое присутствие его смущало и приводило в бешенство.

Наши споры начались еще в комнате, которую отвел Мулцибер специально для изучения манускриптов и сказаний, что оставили после себя мойры. Древний язык, которым владели сестры, был подвластен только тем, в ком текла кровь божества. Мулцибер, несмотря на то что его родители некогда жили на Олимпе, но погибли в кровопролитной войне и переродились, не дали сыну возможности познать такие тонкости, забыв все про прошлую жизнь.

Я сидел в кабинете в полной тишине и пролистывал манускрипт, где рассказывалось о переселении душ. Каждая страница сопровождалась изображением – умертвленное тело лежало на алтаре, вокруг которого, танцуя странный танец, извивались демоны, призывая душу. Зевс, держа молнию в руках, перерубал нить жизни и выкидывал прочь, где уже поджидали церберы, готовые полакомиться непрожитыми годами, напоминающими на вкус сочный кусок мяса.

Перевернув страницу, я обнаружил небольшую приписку, за которую зацепился глаз.

Мать, в силах которой течет демоническая сущность, может передать свою сущность дитяти.

Сверху находилась картинка, при виде которой я нахмурил брови и пару раз постучал пальцами по старинной книге.

Полуженщина-полудемон широко распахнула руки в стороны и запрокинула голову назад. Из ее груди вылезало темно-серое существо, которое можно было бы принять за младенца – голова, покрытая рыжеватыми волосами, руки и ноги цеплялись за края разодранной в клочья плоти, пытаясь выбраться из заточения. Рот существа усеян белоснежными зубами, голубые глаза смотрели не озлобленно, скорее, смиренно.

Перевернув страницу, я продолжил изучение следующего изображения.

Если на первой иллюстрации была непроглядная тьма, где можно было заметить только женщину, то теперь позади нее виднелся алтарь – высокие серые колонны в несколько метров высотой, небольшой широкий сосуд, наполненный водой, три кинжала, лежавшие у ног жертвы, откуда со стоп стекала кровь. Должно быть, она сама себя распорола, желая выпустить тьму наружу. Языки пламени, извивающиеся в факелах по обе стороны от жертвы, напоминали детские лица, превратившиеся в гримасу боли и отчаяния.