Книга Темный дворецкий леди Антонии, страница 102 – Кира Бег

– Вдыхать каждый час по шесть раз, потом трижды в день еще неделю. Вот рецепт, на курс два флакона. Название мази от ожогов – на этом же бланке, одного тюбика должно хватить.

Антонию погрузили в лекарский автомобиль, вкололи ей какую-то дрянь, от которой она пыталась отказаться, а потом наступил провал в памяти.

* * *

Когда она снова открыла глаза, над ней колыхалась легкая занавесь балдахина. Простыни приятно холодили кожу, на руке обнаружилась повязка, лицо, судя по ощущениям, было намазано чем-то жирным. Антония пошевелилась и поняла, что на ней только длинная нижняя рубаха на тонких лямках. Рядом в кресле с книгой в руках сидел Олаф. Он, словно почувствовав взгляд хозяйки, поднялся и захлопотал.

– Миледи! Рад, что вы очнулись. Как самочувствие? Что-нибудь беспокоит? Лекарь сказал, что вам нужно много пить, и оставил аэрозоль.

Антония не знала, как оказалась дома и сколько времени проспала. Хотелось спросить о преступнике, пожаре и не примерещились ли слова Шаттона об инспекторе. Но дворецкий явно был не тем человеком, который мог ответить на эти вопросы. Решив, что стоит просто отдохнуть, и тогда в голове прояснится, Антония поблагодарила за заботу, послушно выпила все, что предложил Олаф, и воспользовалась аэрозолем. Потом кое-как, опираясь на дворецкого и упрямо отказываясь от любой другой помощи, доковыляла до уборной.

Закрыв за спиной дверь, Антония шарахнулась вбок и едва не завизжала, но хриплый после дыма и аэрозоля голос выдал лишь слабое шипение. И хорошо, иначе Олаф только зря вышиб бы дверь. Антония быстро поняла, что напугало ее всего лишь собственное отражение. Лицо в белых масляных разводах от мазей, кожа воспаленная, волосы с одной стороны подпалены почти до основания, с другого бока превратились в паклю, глаза красные. И как Шаттон и Олаф от нее не шарахались? Ох, да еще и инспектор, кажется, был и видел ее в таком состоянии! Почему-то стало неприятно. Антония коснулась щеки, на пальцах остался жирный крем.

– Миледи, как вы? Помощь нужна?

– Все хорошо, сейчас выйду!

Похоже, Олаф решил, что банные процедуры затянулись. Повезло, что он не додумался переодеть ее в любимый шелковый пеньюар, он был бы безнадежно испорчен мазями.

Вздохнув, Антония вышла из уборной.

– Олаф, как ты меня терпишь? – поинтересовалась она, пока дворецкий помогал ей дойти до постели.

Антония имела в виду внешность, но, похоже, мужчина понял ее превратно. От него пришел такой коктейль удивления, недоумения и чего-то еще, напоминающего нежность, что Антония споткнулась. Дворецкий, подхватив хозяйку на руки, донес ее и уложил в постель.

– Я имела в виду, что выгляжу неважно, – пробормотала Антония, пытаясь оправдаться, а потом мысленно на себя шикнула и отругала.

Она ничего не сказала и не сделала, за что следовало бы извиняться. А в остальном она ни перед кем отчитываться не обязана.

Олаф пожал печами.

– Не столь важно, как вы выглядите, миледи. Утренние пробуждения, когда я вижу вас заспанной, со следами подушки на щеке и в пижаме, вас не смущают. Так что же изменилось теперь?

Антония вынужденно признала, что ничего.

Она выяснила, что ее привезли вчера вечером на лекарском автомобиле, оставили указания по лечению и за отдельную плату предоставили все лекарства. Переодел ее сам Олаф, лекарь в его присутствии поменял повязки и показал, как и что делать.