Книга Темный дворецкий леди Антонии, страница 104 – Кира Бег

Инспектор рвал и метал, устроил выволочку всему отделу и теперь проверяет еще и соседние департаменты. Говорит, на выезд к подозреваемым необходимо не менее двух стражей, ведь Читающие не относятся к оперативным работникам и не должны выезжать на опасные дела и тем более заниматься ловлей преступников.

Ирвин попеременно то ругал своих сотрудников, то хвалил. Грозил выговором и лишением премии за то, что при первом допросе они упустили такого опасного преступника, и тот едва не ушел, сжег почти все вещдоки и заодно покалечил сотрудника департамента. Но при этом босс обещал премию, как только они закроют дело Чучела, – за то, что все же поймали негодяя.

Антония качала головой, хрустела печеньем и старалась не чесать зудящую под повязками кожу. Когда Шаттон ушел, она вздохнула свободнее и первым делом стянула с головы шляпку с замысловатыми полями и вуалью и от души почесала макушку.

– Миледи, вам не стоит так делать.

– Олаф, отстань, зудит, сил нет!

– Потерпите, лекари утверждали, что это всего на несколько дней. Хотите, принесу лед, ненадолго приложим?

– Спасибо, Олаф, буду рада.

* * *

На следующий день пришел другой посетитель. Питтерсон слез с лошади и позвонил в ворота непозволительно ранним утром, по меркам самой Антонии, и в обычное обеденное время, по мнению всех остальных людей.

Инспектор был бодр, свеж и лучился доброжелательностью. Во всяком случае, внешне это выглядело именно так, а его душу Антония по-прежнему не ощущала. Мужчина держался строго в рамках правил и норм приличия, но Антония то и дело ловила на себе его странные взгляды и с удивлением обнаружила, что и сама то и дело косится на него.

А еще Пит ее касался. Когда отдал лично в руки (не дворецкому, который настоял и сперва проверил подарок амулетами, а ей!) пакет со сладостями и сверток, судя по всему, с книгой. Когда передавал солонку за обедом, который для хозяйки был плотным завтраком. Когда пододвинул для нее стул за столом в гостиной. И когда перед уходом поцеловал руку, чего с Антонией не случалось со времен официальных столичных балов и выездов, которые она терпеть не могла.

Всю встречу Антония непрестанно благодарила Питтерсона за спасение, лепетала что-то невнятное и неубедительное и сама на себя за это злилась. Пит, как ей казалось, снисходительно улыбался, отмахивался и в конце концов попросил в качестве благодарности, раз уж это для нее так важно, составить ему компанию на конной прогулке – мол, в такой глуши трудно найти достойного компаньона, который к тому же сносно держится в седле.

Антония смутилась и сказала, что отношения у нее с животными не ладятся. На вопросительный взгляд инспектора она вздохнула и пояснила, что звери чувствуют носителей дара и относятся к ним с опаской. Кто-то просто шарахается, прячется и всячески старается держаться подальше, а кто-то ведет себя агрессивно.

– А вы специально воздействуете на них даром? – поинтересовался Пит, отпивая чай, от кофе и крепких напитков он отказался.

– Нет, обычно нет. Только если начинают нападать, могу отвадить или внушить страх и желание убежать.

– Но вы их прощупываете? – прищурился инспектор, отчего на миг напомнил Антонии матерого пса.

– Я постоянно прощупываю всех окружающих, это специфика дара.

Антония поболтала остатками чая в кружке, на миг забыв о приличиях, и едва не вздрогнула, когда незаметно появившийся за спиной Олаф долил ей напиток. Ага, утверждает, что без перерыва слушает окружение, а сама не заметила собственного дворецкого! С этим надо что-то делать, определенно!