Книга Сиа, страница 33 – Анюта Соколова

— Я вам не верю! — выпалил Рекре. — Не верю, слышите?! Не верю!

Темнота скрыла мою усмешку.

Мне удалось заснуть лишь под утро. Тревожили невесёлые мысли. Что ждёт нас в Сежью? Как отреагирует на требования сиа правитель? Иллюзий я не испытывала. Гонцов, приносящих дурные вести, не жаловали во все времена.

Думалось и о другом. Как поживает человек, из-за которого мне пришлось бежать? Какова вероятность, что мы встретимся в многомиллионной столице? И что делать, если мы встретимся? Прежняя Леуна пришла бы в ужас, но я давно не была той Леуной — беззаботной, балованной, любимой женой и дочерью. В последнем я теперь вообще сомневалась. Можно любить жену и бросить её из-за примеси иной крови? Можно любить дочь и врать ей всю жизнь?

Капитан тоже долго не спал. Постоянно вертелся, стараясь не поворачиваться ко мне лицом. Но сон взял своё, и громкий стук в дверь купе разбудил нас обоих.

— Подъезжаем! — жизнерадостно объявила проводница. — Сежью через полчаса!

Спросонья я не поняла, где нахожусь, куда éду и что рядом со мной делает до чёртиков привлекательный незнакомец. Вернувшимся воспоминаниям я не обрадовалась. Нечто похожее испытывал и Рекре, на меня он уставился как на вселенское зло. Гордо задрав нос, я прошествовала в уборную, где окончательно проснулась. Затем мы с капитаном поменялись местами, в его отсутствие я расчесалась и полюбовалась на себя в зеркале.

За четыре года я мало изменилась, спасибо долголетию целителей и крови сиа, разве что коротко постриглась, чтобы не тратить время на уход за волосами. Узнают ли меня знакомые? А Ширáн?.. Если мы всё же столкнёмся, — он поздоровается? Или кивнёт, как малознакомому человеку? Или притворится, что видит впервые? И стоит ли волноваться из-за этого сейчас, когда мир на грани войны?

Из саквояжа я достала пачку галет, присела на край кровати и начала задумчиво жевать. Вернувшемуся Рекре я машинально протянула вскрытую упаковку:

— Будете?

Так же машинально он взял галету, откусил и только потом спохватился:

— Теперь вы скажете, что я не умею держать слово. Пообещал не брать от вас ни крошки.

— И ни капли, — я подала капитану бутылку с водой. — Нет, мьесс, я не настолько злопамятна, чтобы упрекать человека за брошенную в гневе чепуху. К тому же нам осталось от силы часа два на взаимную неприязнь, после чего мы дружно начнём ненавидеть тюремных надзирателей.

— Вы опять утрируете. Мы лишь посредники, нам нечего бояться.

— Многое бы я отдала, чтобы оказались правы вы, а не я.

Он сел на расстоянии метра, потянулся за галетой и отдёрнул руку. Я придвинула пачку:

— Не глупите. Сколько вы не ели — сутки? Могу ещё открыть тушёнку.

— Тушёнку?..

— Банку с тушёнкой. С галетами очень вкусно.

— Открывайте, — решительно произнёс капитан. — Но прежде я расплачусь с вами за билет и стоянку.

Мы синхронно поднялись: он полез в чемодан, я — в саквояж. Затем также слаженно обменялись. Купюры я, не пересчитывая, убрала в карман, банку капитан вскрыл сам. На столике лежали завёрнутые в салфетки приборы, в том числе и вилки, видимо, это входило в стоимость люкса. Где-то я читала, что совместная трапеза примиряет самых ярых врагов, к нам это относилось в полной мере. За то время, что мы сосредоточенно жевали, не было сказано ни одного язвительного слова.