Книга Сиа, страница 44 – Анюта Соколова

— Откуда вы всё это знаете? — потрясённо спросил Рекре.

— Отец оставил мне письмо. Благородный жест из романа — открыть правду после смерти. Двадцать три года, мьесс капитан, я считала себя человеком. Выучилась, устроилась на работу, вышла замуж. Два дополнительных сердца может обнаружить лишь сильный целитель при тщательном обследовании, а отец всю жизнь сам оформлял мне нужные справки. В своём письме он утверждал, что полюбил меня как дочь и желал только добра. Жаль, это письмо вскрыла не я, а мой муж. Прочитал и устроил скандал. Его обманули, подсунули нелюдя, мерзкую полукровку, опасную тварь, которая притворялась обычной девушкой. Меня выставили за порог в том, в чём была, не позволили ничего забрать с собой. Все мои вещи показательно сожгли — вдруг там какая-то зараза! На этом он не остановился и потребовал, чтобы я сама подала на развод, ему ведь нельзя портить репутацию, а сразу же после развода убралась из столицы.

— Ай-Руж, порадуйте меня, скажите, что расцарапали паршивцу рожу, — неожиданно произнёс Рекре.

— Тогда я была милой, доверчивой и нежной девочкой, — я усмехнулась. — Теперь бы, конечно, расцарапала. Четыре года назад просто ушла.

— Подали на развод, уволились с работы, взяли имя матери и переехали в Амьер, — докончил Рекре и поёжился. — А я ещё упрекнул вас, что вы погубили свою карьеру… Я беру свои слова назад, Ай-Руж. На вашем месте любой стал бы циником и ожесточился бы до такой степени, что возненавидел бы и сиа, и людей. Но вы за каким-то чёртом защищаете сиа и спасаете людям жизни.

— Это всё потому, что я наполовину сиа.

— Нет, — он покачал головой, — это потому, что вы прежде всего человек.

Лязгнул дверной замок. В камеру шагнули два мьесса, похожие на охранников, как я — на примадонну оперного театра. По выправке и особому, пронизывающему взгляду я предположила в них профессиональных телохранителей. Они не тратили попусту ни слова, ни движения.

— На выход, — скомандовал один, поджарый, словно охотничья собака.

— Мьесса впереди, — добавил второй, коренастый и крепкий.

Я послушалась. Было любопытно, каким именно образом нам с Рекре устроят побег. Чего я совсем не ожидала, так это того, что нас открыто проведут через все посты, выведут на улицу и посадят в машину с тонированными окнами.

— Адрес, — велел первый мьесс.

— Свечная улица, дом тридцать два, — отрапортовал Рекре.

Машина рванула с места, мы с капитаном переглянулись. За окошками мелькали залитые осенним солнцем улицы столицы, тонированные стёкла придавали им нереальный, предгрозовой вид. Часы на моей руке показывали час дня, в подтверждение пробили куранты на Дворцовой башне. Доехали мы за пять минут, после чего коренастый мьесс вышел, открыл передо мной дверцу и тихо произнёс:

— Больше мы ничего сделать не можем.

В мою ладонь ткнулся небольшой рулончик, я зажала его в кулаке. Мьесс подождал, пока Рекре вылезет, юркнул обратно в салон, машина тут же развернулась и уехала.

— Ловко, — выдохнул капитан. — Как вы это провернули, Ай-Руж?

— Повезло, — я огляделась.

Свечная улица представляла собой одну из тех живописных улочек, что очень любят художники и ненавидят все водители. Дома здесь помнили расцвет хитарского королевства, а я не поселилась бы ни за какие деньги. К вычурным фасадам и старинным оконным переплётам прилагались плесень в подвалах, ржавые трубы и гниющие балки. Тридцать второй дом выглядел не лучше.