Книга Человек с островов, страница 109 – Анюта Соколова

– А чем обычно занимаются княгини?

– Чем пожелают. Могут вовсе ничего не делать, как лоу Элойя. Княгиня Миала возглавляет комитет по защите животных и среды их обитания, внедряет ряд программ по охране редких видов. Лоу Ильва по мере сил помогает мужу, лоу Нуара много времени тратит на благотворительность. Она поддерживает различные фонды помощи старикам, инвалидам и так далее. Разве вы удовольствуетесь подобным?

– Шен тоже недоволен тем, что делает, – высказала я вслух мысль, не дающую покоя. – Он неплохо справляется, но ему не нравятся ни финансы, ни управление… Нел, давайте лучше поговорим о вас. Полчаса назад я спохватилась, что вы ничего о себе не рассказываете. Например, что значит воир?

– Это ещё один образец древнего правосудия островов, – Нел улыбнулся и всё-таки сел. – Изредка случается так, что разоблачённый преступник представляет для князя ценность. Тогда лоу может смягчить наказание, но взамен потребовать клятву верного и бескорыстного служения роду Соайро. Принести клятву может или сам провинившийся, или член его семьи. В моём случае я заменил своего отца.

– Нел, если это не секрет, а в чём провинился ваш отец? Выступал против власти?

– Политика совершенно не при чём, лоу Юлика. Мой отец, как ни стыдно это произносить вслух, банальный вор. Придумал хитрую махинацию и более двадцати лет уклонялся от налогов. У нас строгие законы, за такое казнят без суда. Алвио пожалел моих родителей и согласился взять меня воиром.

– Для вас это было тяжёлым ударом?

– Я искренне радовался. Мало того, что отцу сохранили жизнь, так и мне выпала невероятная удача. В свои четырнадцать я уже понимал, что не хочу всю жизнь выращивать крабов, как мои отец, дед и прадед. Князь Алвио отдал меня в школу единоборств, в восемнадцать я стал телохранителем лоу Иршена.

– Вы поддерживаете отношения с семьёй? Это не возбраняется?

– Мы живём в современном мире, лоу Юлика, – рассмеялся Нел. – Не знаю, как в империи, но на островах древние диковатые традиции прекрасно уживаются с прогрессом. Я на службе, а не в рабстве. В отпуск езжу к родителям в гости, они навещают меня, мы часто созваниваемся.

– А собственная семья у вас есть? Жена, дети?

– Нет, – он покачал головой. – Теперь и не будет. Наверное, я заразился от лоу: или самое лучшее, или ничего.

В светло-голубых глазах появилась грусть.

– Не обращайте внимание, лоу Юлика. Наивные мечтатели вроде меня слишком поздно замечают, как их мечты оборачиваются разбитым сердцем.

Хлопнула дверь: вернулся Шен. Быстро пересёк спальню, подхватил меня на руки, сел в кресло и усадил к себе на колени. Обхватил обеими руками, уткнулся носом в плечо.

– Самое кошмарное на свете – это женские слёзы.

– Вы неправы, лоу, – возразил Нел. – Раздражают слёзы только той женщины, к которой вы равнодушны. Я вам больше не нужен?

– Да, можешь идти.

Когда Нел ушёл, я завладела тонкими пальцами, что сжались на моём животе. Погладила их, расплела.

– Ты суров со своим воиром, не замечаешь? Заставляешь его часами ожидать перед закрытой дверью, строг в обращении.

– Везде следовать за мной и ждать – его работа, Юли. А то, что я строг… Нел мне не брат, не друг и не родственник.

– Он привязан к тебе.

– Возможно, Юли. Но я не допущу одну и ту же ошибку дважды.

Уловив моё любопытство, Шен пояснил: