Книга Человек с островов, страница 50 – Анюта Соколова

– Потому что вы поддаётесь на провокации, – честно ответила, глядя в возмущённое лицо. – Шен, через несколько дней мы расстанемся навсегда. Неужели вам так важно моё отношение?

– Да! Нет! Не знаю… Вы меня бесите! – выпалил островитянин. – Рядом с вами я постоянно должен что-то доказывать, задумываться о вещах, которые раньше никогда меня не волновали, пересматривать свои взгляды.

– Это называется «взрослеть», – я опять не сдержала улыбку.

– Идите к чёрту!

Видимо, именно упомянутый рогато-хвостатый толкнул меня под руку, иначе чем объяснить, что я поймала отливающую перламутром прядь и аккуратно заправила её за ухо? А потом ещё провела подушечками пальцев по матово-белой прохладной коже. Не такой уж он и страшный, если присмотреться.

– Потерпите немного, Шен. Четыре дня – и вы больше меня не увидите.

Он хмыкнул.

– Вы так часто просите меня потерпеть, что я и сам начинаю чувствовать себя капризным ребёнком. Восемь вечера. Идёмте ужинать, льена Юлика.

Прежде чем ему ответить, я подняла с пола его одежду, встряхнула и повесила на крючки в шкафу. Шен засмеялся.

– Знаете, а из вас выйдет прекрасная жена.

Неожиданно мне стало приятно. И даже язвить расхотелось.

Команда «Альбаны» ужинала за одним общим столом. Себаш коротко кивнул нам и скороговоркой представил членов экипажа. Я запомнила лишь капитана, уж больно примечательная была внешность у жгучего брюнета-южанина с серыми кергарскими глазами. Между собой мужчины почти не разговаривали, жевали сосредоточенно и быстро.

– Семь баллов, – обронил полный краснолицый механик. – Нужно было пережидать в Бару.

– Проскочим, – откликнулся тощий как жердь кок и по совместительству ещё кто-то, я прослушала.

– Время, – капитан поморщился, поднимаясь. – Льена, постарайтесь без лишней надобности не покидать каюту.

За капитаном разошлись и остальные. Шен доел кашу с мясом, покосился в сторону кока и вполголоса спросил:

– Сколько баллов выдержит эта посудина?

– Десять? – предположила я.

– Тогда подождём. Хотя готов поспорить, ветер усилится.

Аппетит у меня пропал. С трудом проглотила две последние ложки каши и запила чаем. Громко поблагодарила кока, который в ответ пробормотал нечто неразборчивое и забрал тарелки. На обратном пути я не выдержала:

– Шен, ты сказал, что можешь успокоить море за минуту!

Он резко остановился, и я влетела в жёсткую спину.

– «Ты»?

– Простите, – смутилась я. – Это вырвалось случайно.

– Как же с тобой сложно! – выдохнул он. – Давай так: переходим на «ты» – и я укрощаю океан. Согласна?

Я гордо задрала нос и первая зашла в каюту. Достала из сумки книгу и попыталась читать. Шен уставился в иллюминатор. Болтанка усиливалась. За стеклом колыхалась гигантская масса воды, билась в прозрачную перегородку, казавшуюся сейчас такой тонкой и непрочной. Волна на глазах поднималась всё выше и выше, а отступала только затем, чтобы в следующий раз ударить сильнее, ещё и ещё. «Альбану» бросало вверх-вниз, желудок у меня то подступал к горлу, то проваливался в пятки.

При очередном качке книга вылетела из моих рук и упала на пол. Поднимая её, я поймала пристальный взгляд Шена. Если бы в нём плескалось торжество – клянусь, я скорее отправилась бы на дно вместе с «Альбаной». Но островитянин не злорадствовал. Просто ждал, что пересилит: разумный выбор или глупое упрямство?