Книга Андэ. Огонь, свет, жизнь, страница 79 – Анюта Соколова

Однако внутри я довольна. Выдумки это всё про ущербность. На поцелуй Дэйн отреагировал так — дай бог всякому. Не буду его искать, пусть успокоится, заодно подумает о том, что ему столько лет лгали. Вернётся, никуда не денется. Нам ещё мир спасать.

Пойти, что ли, в отместку бельё в горошек создать?..

* * *

К обеду Дэйн не приходит. Поскольку трусы в замечательных розовых сердечках — горошки мне не приглянулись — уже поджидают хозяина в спальне, я отношусь к этому стоически. Месть прибавляет сил и вызывает аппетит, спешу в столовую — чем сегодня порадует Стиг? Но вместо Стига поднос с супом и салатом мне приносит пышная женщина в клетчатом фартуке.

— Не гневайтесь, маста Ликаирайн, — лепечет она, не смея поднять взгляд. — Стиг с женой остался, доченька у них родилась. Я за сы́ночку побуду, масте Райн обычно позволяет… ох, простите.

— За что ж вы извиняетесь? — недоумеваю я. — Всё правильно, Стигу и утром не стоило приходить, сидел бы дома. В конце концов, замок за пару дней грязью не зарастёт, а поесть и я бы приготовила.

Глаза у женщины округляются от удивления.

— Как — вы бы приготовили? Сами?

— Я хорошо готовлю, — обижаюсь. — Или супруге адэна это непозволительно?

— Маста Олинирайн за одно предположение, что она может замарать руки стряпнёй, велела бы засечь до полусмерти, — приглушает голос женщина.

— Ну и дура, — я возмущённо фыркаю. — Мужу всегда приятно, когда готовит жена. Маста…

— Тейн, — кланяется женщина.

— Маста Тейн, вы покажите мне, что надо сделать к ужину, и возвращайтесь к невестке. Ей вы сейчас намного нужнее.

— Вы хоть поешьте, маста Ликаирайн.

— Для вас Лика. Это пусть главы Домов меня полным титулом величают, им полезно. А вы здесь служили?

— Прислуживала масте Олинирайн.

Тейн вдруг испуганно умолкает, потом неуверенно добавляет:

— Вас вряд ли интересуют такие подробности, маста Лика.

— Очень даже интересуют! — живо убеждаю её. — Вы садитесь и рассказывайте, я как раз поем и вместе на кухню пойдём. Суп у вас отличный.

— Итэн, — расцветает Тейн и осторожно присаживается на второй стул.

— Вы, наверное, помните детство Дэйна? Каким он был ребёнком?

Она недоверчиво хмурится.

— Вам правда это хочется знать?

— Разумеется! — уверяю я.

— Длинная история получится. — Чем больше Тейн мнётся, тем больше подогревает моё любопытство.

— Я никуда не тороплюсь, — заверяю её.

— Началось всё с моей вины, — мрачнеет она. — Недоглядели мы с мужем, и я забеременела. При прежних хозяевах подобное строго воспрещалось, замуж дозволяли, а детей ни-ни. Хотели уже выгнать нас, тут маста Олинирайн передумала. Вызвала и заявила: оставайся, понадобишься. Прислуги в замке было немерено, я всё гадала — почему маста сжалилась. А через семь месяцев призывает она к себе и свёрток суёт — корми, чтоб не помер. Маленький такой кулёчек, а в нём ребёнок новорождённый.

Моё хорошее настроение исчезает, и вкуса супа я больше не чувствую.

— Сы́ночке тогда месяц был, однако он доношенный, бутуз здоровый, а тут такая кроха, еле душа теплится. Но я выходила, выкормила, и маста Олинирайн в благодарность оставила меня в замке. Вот в этих комнатах и жили — мы с мужем и мальчики, Стиг и Дэйн. Недолго — когда Дэйну исполнилось три года, его оставили здесь, а нас перевели вниз, к прочей прислуге. Моей обязанностью стало ухаживать за ним и кормить… когда позволяли.