Книга Притворюсь твоей сестрой, страница 83 – Анна Одувалова

Магмобиль бесшумно останавливается у служебного входа в поместье. Я открываю глаза. В доме темно, лишь одинокий фонарь у калитки отбрасывает желтоватый свет.

Выскальзываю из салона, дверь сама тихо закрывается за моей спиной. Машина так же бесшумно исчезает в ночи. Я остаюсь одна в спящем саду. Воздух влажный, пахнет мокрой листвой и землей.

 Проскальзываю внутрь дома в обволакивающую, давящую тишину. Дом спит. Не слышно ни единого звука, только тиканье старинных часов из гостиной доносится сквозь стены.

Наконец, я в своей комнате. Запираю дверь на ключ, прислоняюсь к ней спиной и закрываю глаза. Только сейчас позволяю себе выдохнуть. Завтра снова придется надевать маску. Но сейчас я могу немного побыть собой. Скоро все закончится, я верю, виновники будут наказаны. Я почти точно знаю, кто это. Осталось понять зачем.

Тишина и одиночество  обволакивают меня, хоть немного смывая сегодняшнее напряжение.

Подхожу к окну и раздвигаю тяжелые портьеры. Луна пробивается сквозь облака, освещая спящий сад. Где-то там, в этом городе, Элай сейчас один в стеклянной башне. А здесь, в этой комнате я тоже одна. Две одинокие фигуры, связанные тайной и обещанием, данным мертвой девушке.

Завтра снова придется надевать маску. Снова улыбаться, лгать, играть роль. Но сейчас, в лунном свете, я могу немного побыть собой. Простой девушкой из приюта, которая зашла слишком далеко.

Снимаю платье, бросаю его на стул. Умываюсь холодной водой, пытаясь смыть с себя остатки вечера. Ложусь в постель и смотрю в потолок. Скоро все закончится. Но почему-то мысль об этом не приносит облегчения. Лишь тревожное предчувствие, что самое трудное еще впереди. Сон не идет. Не в силах дольше лежать, я встаю и бреду к окну. Усаживаюсь на холодный каменный подоконник, обхватываю колени руками и смотрю в ночь. Сад погружен во мрак и тишину, лишь контуры деревьев угадываются в темноте. Воздух в комнате кажется спертым, губы пересохли. Я прикладываю лоб к прохладному стеклу, пытаясь остудить разгоряченную кожу. Хочется пить, но лень спускаться или звать слуг, чтобы они мне принесли. Не хочу контактировать ни с кем.

Из темноты на парковку перед домом бесшумно выплывает магмобиль. Он останавливается у ворот, не заглушая двигатель. Моё сердце замирает, а потом начинает колотиться с новой силой. Это Элай. Не думала, что он сегодня приедет.

Дверь открывается, и парень выходит. Высокий, в той же черной куртке, что была на нем сегодня. Его каштановые волосы, сливаются с темнотой окружающего пространства. Резкие, четкие черты лица кажутся высеченными из мрамора – высокие скулы, упрямый подбородок. Парень медленно двигается в сторону дома. Судя по всему, Элай погружен в свои мысли и не смотрит по сторонам. Только уже за воротами, он закидывает голову, словно разминая затекшие мышцы шеи, и его взгляд скользит по фасаду дома. По моему окну.

Я замираю, не в силах пошевелиться и затаив дыхание. Элай еще не видит меня, я просто тень в темноте за стеклом. Парень не спеша направляется по мощеной дорожке, руки засунуты в карманы, плечи напряжены. Он выглядит таким… одиноким. И уставшим. Эта усталость лежит на нем тяжелым грузом, и мне вдруг до боли хочется знать, о чем он думает.

У самого крыльца, Элай, словно почувствовав, что я за ним наблюдаю, понимает голову. Его взгляд, острый и прямой, даже сквозь стекло и расстояние, находит меня. Время останавливается. Мы смотрим друг на друга через ночь, через стекло, через всю ту ложь и боль, что между нами. Я не вижу гнева в его глазах. Только бесконечную усталость и что-то еще, чего я не могу понять, но от чего в горле сжимается.