Книга Ее имя ярость, страница 129 – Эмили Варга

Мне нужен был мой меч. Я переместилась в комнату за спиной и увидела, что на стене над диваном висит мой тальвар. Я бросилась к двери, но Дарбаран преградил мне путь, подняв меч над головой. Он покачнулся, выглядя так, словно сильный порыв ветра мог сбить его с ног. Он взвыл и рванулся вперед. Но прежде чем Дарбаран успел нанести удар, он рухнул лицом вниз на каменную дорожку прямо передо мной. Я уставилась на него: он лежал на земле и стонал. Позади него стояла Нур и держала в руках большой горшок для дала^[35].

Дарбаран с кряхтением поднялся на ноги и повернулся к ней, и теперь его меч был направлен в сторону Нур. У меня в ушах зазвучал рев, заглушая все, пока я не услышала один слабый крик. И поняла, что этот звук исходит от меня. Я опоздала. Я доберусь туда слишком поздно. Нур умрет.

– Нет!

Дарбаран бросился на Нур со своим скимитаром, и на ее лице отразилась паника, когда она потеряла равновесие. Я кинулась к ним со всех ног, оттолкнув Нур с дороги, и в то же время в ее сторону метнулся меч Дарбарана. Мое тело пронзила жгучая боль, когда его скимитар проткнул мой живот. Я опустила взгляд на золотую филигранную рукоять, торчащую у меня из живота, и поняла, что этот клинок тоже изготовил мой отец. Я подняла голову и оказалась лицом к лицу с Дарбараном и его торжествующей улыбкой.

Мое сердце сжалось от боли – не только боли от изогнутого лезвия, пронзающего мое тело, но и от несправедливости, от несвершившейся мести – чувств, которые накапливались в моей груди и были такими сильными, что я не могла вынести их тяжести. Нет! Я стиснула зубы и уставилась на его самодовольную, отвратительную физиономию. Нет, победить меня будет гораздо труднее.

Мои пальцы крепко сжали отцовский катар, так, что змеиный узор на рукояти оставил отпечаток на моей покрытой шрамами руке. Лицо Дарбарана было так близко, что я могла разглядеть желтые прожилки в белках его глаз и мелкие поры на носу. Так близко, что я видела, как выражение ликования от победы на его лице сменилось ошеломленной агонией, когда я полоснула ножом ему по горлу. У него отвисла челюсть, и он попытался пошевелить ею. Один раз. Два. Он пытался что-то произнести, но не издавал ни звука. Но мне было что сказать за нас обоих.

– Тебе был уготован такой конец, – прошептала я ему, когда его безжизненное тело упало на землю. Я опустилась на колени рядом, а затем повалилась на бок, сжимая рукоять отцовского меча – клинка, который меня убил.

Возможно, мне тоже был уготован такой конец.

– Тебе еще рано умирать, – донесся из темноты отчаянный голос Нур. – Ты не можешь оставить меня посреди всего этого дерьма и ожидать, что я сама откопаю выход. Не сегодня, – пробормотала она, но я почувствовала страх в ее словах. Страх, который я не должна была распознать. Учитывая, что я умерла.

– Я не умерла. Еще нет.

Должно быть, я произнесла эти слова вслух, но, когда я попыталась ответить Нур, вместо слов у меня вырвался лишь хриплый стон. Голос Нур снова эхом разнесся вокруг меня, но мои внутренности скрутило, они горели, по моим венам будто текла не кровь, а лава. Я взвыла, выгибая спину, боль была сильнее, чем от меча, пронзившего меня насквозь.

– Я приготовила лучшую целебную смесь зораата, которую знаю. Если это не поможет, ты официально будешь слишком упряма, чтобы кого-то слушать.