Книга Ее имя ярость, страница 62 – Эмили Варга

Я спохватилась: я ведь хотела заинтриговать его, а не вызвать подозрения. Я хотела, чтобы он мечтал о новой встрече со мной, а не натравливал на меня своих солдат. Повернувшись к Касильдо, я рассеянно махнула рукой, будто говоря, что любая сумма будет для меня несущественной. Что было правдой: я отдала бы что угодно, чтобы вернуть наследство своего отца. Но это было сделано для того, чтобы создать иллюзию, которая нам нужна, чтобы захватить Басраль.

– Моя слуга предоставит нужную сумму.

Я кивнула Нур. Касильдо с трудом сдержал улыбку, такую широкую, что она едва скрывала его ликование. Внутри меня разлилось тепло: план складывался воедино, как замысловатый узор на мече. Касильдо должен был понять, какие большие у меня были возможности. Чтобы, когда он решит попытаться их отобрать, я уничтожила все, что есть у него.

Вскоре после этого мы ушли. Касильдо пересчитывал свои новые монеты, а один из кинжалов моего отца аккуратно лежал в богато украшенной шкатулке у меня на коленях.

Удовлетворение, которое я испытывала, исчезло, оставив после себя опустошающую горечь, вызванную тем, как выглядел Мазин перед нашим уходом. Он не встретился со мной взглядом, когда прощался, и не попытался взять меня за руку, чтобы поцеловать ее, а ведь так я могла начать закладывать фундамент своего соблазнения. Вместо этого все время, пока мы выходили из великолепного дома Касильдо, Мазин не отрывал взгляда от этой шкатулки.

Ранее

ЯСТРЕБ

Баба заставил меня тренироваться с Мазином, его способности были намного слабее моих. Маз тренировался и с другими солдатами, но император решил, что ему нужно больше.

– Этот мальчишка ни на что не годен, – ворчливо пожаловалась я отцу, когда он провожал нас на тренировочный плац позади кузницы. Хотя «плац», пожалуй, было неподходящим словом: земля была настолько изрыта, что больше походила на полный грязи двор или поле, поросшее редким кустарником. Но это было мое любимое место в мире.

– Победа в битве зависит не от мастерства, Дани. Главное – сердце. И у Мазина оно большое.

Мой отец оставил нас одних, чтобы мы провели спарринг. Я ступила на землю с тальваром в руке, наблюдая, как Маз сжимает в руке слишком большой скимитар.

– Пытаться улучшить твое боевое мастерство – все равно что благотворительность. – Я бросилась вперед и выбила из его руки оружие прежде, чем он успел моргнуть.

И все же он не прекращал попыток. Я проделала это еще трижды, а затем воткнула свой тальвар в землю и, зевнув, оперлась на него. В последний раз победить Маза оказалось сложнее, чем я думала, но я не хотела, чтобы он видел мое удивление. Он стал лучше. Не то чтобы я собиралась говорить ему об этом.

Он поднял свой меч с земли, стиснул зубы, и на его челюсти дернулся мускул. Я подумала, что он снова сделает выпад, совершит то же бездумное движение. Но вместо этого он опустил клинок и посмотрел на меня:

– Я голоден, давай остановимся ненадолго.

Я фыркнула:

– Настоящая причина, по которой ты хочешь остановиться, в том, что ты больше не хочешь быть побежденным.

Он раздраженно выдохнул и тоже воткнул свой клинок в землю, копируя мою стойку:

– Тебе когда-нибудь говорили, что с тобой невозможно подружиться?

Я издала удивленный смешок:

– Так вот что ты делаешь? Пытаешься со мной подружиться? У меня полно друзей, больше мне не нужно.