Книга Жестокая жажда, страница 116 – Анжела Монтойя

Положив на стол еще один лист пергамента, он начал писать второе письмо.

Поставив подпись, Лало опустил угольный карандаш и удовлетворенно окинул взглядом выведенные им строки.

Из коридора донесся шум. Лало засунул письма в ящик стола и вскочил на ноги, приготовившись спрятаться. И тут он уловил ее запах. Сердце Каролины билось с бешеной скоростью.

Дверь с грохотом распахнулась, и она вбежала в комнату.

– Быстрее! – тяжело дыша, сказала она. – Надень плащ и сомбреро!

Лало сделал то, что ему велели.

– Ты собрал вещи? – спросила Каролина.

– Да. – Он указал на небольшую сумку.

Каролина схватила ее и перекинула через плечо.

– Что случилось? – спросил он.

– Рафа очнулся. Посыльный присматривает за ним. Отец уже мчится к целителям.

Лало выругался.

Каролина протянула ему руку. Он принял ее, не обращая внимания на то, как ее мягкая, но мозолистая кожа ощущается в его руке.

Лало резко остановился.

– Кинжалы!

– Они у меня. Идем!

Каролина тащила Лало по коридору так быстро, как только могла, чтобы не вызвать подозрений. Каблуки громко стучали по плитке, будто подошвы сапог заменили подковами. Несмотря на то, что Лало закутался во множество слоев одежды, стоило им только выйти в открытый двор дома, и Каролина почувствовала, как напряглось его тело. Для осеннего дня утреннее солнце светило необычайно ярко.

– Засунь руки в карманы, – велела она. Каролина забыла принести ему перчатки.

Он молча выполнял ее указания. Лало не нужно было что-либо говорить, Каролина и без слов понимала его беспокойство: если они не успеют уехать до того, как Рафа расскажет правду, ее семья убьет Лало, не дав им шанса сбежать в горы.

Она взяла его под руку. Им следовало и дальше изображать двух влюбленных, проводящих время вместе. Они должны делать вид, будто ничего не случилось. Но внутри у нее все дрожало.

Лало наклонился к ней, его сомбреро заслонило ее лицо.

– Твое сердце так сильно колотится.

– Просто сосредоточься на предстоящей задаче, – огрызнулась она. Каролина не хотела отвечать так резко, но переполнявшие ее эмоции сводили девушку с ума. – Карета стоит возле входа. Кучер думает, что отвезет нас проведать Хорхе, но у меня другие планы.

Из сада в прихожую вошла мать Каролины.

– Ах, вот и они, – воскликнула она, держась руками за поясницу, ее щеки раскраснелись от ходьбы.

– Мама, – сказала Каролина, затаив дыхание. – Тебе положено отдыхать.

Но она отмахнулась от дочери.

– Как я могу отдыхать, когда вокруг столько шума? Единственная хорошая новость – Рафа очнулся.

– От целителя что-нибудь слышно? Как Рафа себя чувствует? – Каролина говорила торопливо. Ей бы успокоиться, перевести дух, чтобы не вызвать у мамы подозрений.

– Пока ничего, но я ожидаю известий с минуты на минуту.

Лало замер. Каролина слегка подтолкнула его, но он не сдвинулся с места. Они оба выдавали себя.

Мама Каролины приподняла бровь.

– С тобой все хорошо, Лало? Понимаю, что ночь выдалась тяжелой.

Каролина полагалась на свою мать. Она знала: если ей не суждено вернуться, если по какой-то причине она лишится жизни, мама позаботится о благополучии остальных, пусть даже сама никогда не будет прежней. Настолько она была доброй и бескорыстной. Возможно, Каролина недостаточно ценила маму. Она должна была любить ее сильнее. Ярче выражать свои чувства. Чаще говорить маме, что та прекрасно справляется со своими обязанностями. Воспитывать детей, должно быть, нелегко. Особенно таких своевольных дочерей, как Каролина.