Книга Тайна детской скрипки, страница 65 – Татьяна Ренсинк

— Я знала, что ты будешь восхищён.

— Только тобой, — взглянув туда же, улыбнулся любимый. — А то, что будет происходить там…

— История любви аристократа и простой девушки, — добавила Иона. — Красивая, но крайне печальная история… Луиза Миллер…

Взглянув на любимую с удивлением, Пётр выдержал паузу:

— Эта пьеса с намёком для меня? Я бы женился на тебе, даже если б ты оказалась простушкой.

— Как ты говоришь, — засмеялась Иона и вздохнула, так и глядя на сцену. — Никакого намёка вовсе нет. Эта пьеса, действительно, печальная. Это ужасно погибнуть из-за интриг, так и не став счастливыми.

— Но мы ведь не допустим, чтобы с нами такое случилось, — смотрел Пётр нежно.

Она взглянула так же, коснувшись его руки на её ноге, и прошептала:

— Если бы не люди, которые уже здесь…. я бы с тобой…

— Прямо здесь? — игриво шепнул он, понимая на полуслове и сам наполняясь тем же желанием любить друг друга и телом, и душой вечно.

— Везде, — шепнула Иона и тут же вновь села прямо, уставившись на сцену. — Но подождём, когда твои раны заживут.

— Ты знаешь, — ласкал он её взглядом с поволокой и наблюдал с вожделением за её вздымающейся пышной грудью. — Мечты могут сбываться… Я даже начинаю строить план… осуществить всё… здесь, не смотря на раны… И не ждать… Я принял хорошее лекарство. Боли не чувствую уже.

— После пьесы, — прикусила губу Иона, тихо засмеявшись.

Ущипнув её ногу, Пётр сел прямее и устремил взгляд на сцену, при том вздохнув с сожалением, что придётся ждать до конца. Долго, казалось, тянулось время… Пётр неустанно поглядывал на Иону, пытался вникать и в происходящее на сцене, но желание укрыться с ней и любить было сильнее.

Иона чувствовала это, замечала. Ей нравилось такое внимание с его стороны, нравилось его дразнить. Она часто наклонялась в его сторону, дразня и взглядом, и грудью, а он снова сжимал рукою её ногу.

Услышав же реплику актёра со сцены, Пётр прислушался:

— …Беда с вами, женщинами, — вечная загадка! Ваши слабые нервы выдерживают такие преступления, которые подтачивают самые основы человеческого общества…

— Он прав, — прошептал любимой Пётр. — Жаль только, что героев убивают… Выйдем? — сжал он её ногу вновь, и Иона чуть вздрогнула:

— Да, я не хочу видеть смерть любви.

Они медленно поднялись, удалившись за шторы выхода так осторожно, чтобы не потревожить остальных зрителей. Только пара, сидевшая недалеко от дверей, сразу обратила на них внимание и переглянулась.

То были молодой кавалер в парике и макияже, словно являлся самым важным аристократом, и дама в красно-чёрном роскошном платье и красной вуали. Она усердно скрывала лицо, не соизволив даже на время представления открыть его, но по коже шеи и груди ясно было, что возраста является пожилого.

Пётр краем глаза заметил их и как они поднялись, чтобы отправиться следом. Взяв любимую за руку, он завёл её за дверь, где скрылись в коридоре, ведущем к гримёрным комнатам. Он спешил скрыться с нею в одной из дальних.

Подслушав у дверей нескольких из них, Пётр помотал головой, пока не услышал тишину. Заглянув в ту гримёрную, он убедился, что комната пустует. В мгновение скинув камзол на пол, отстегнув и оставив там же шпагу, Пётр захватил страстно взирающую милую в жар объятий.

Одна надежда грела его — всё же вопреки злым силам уловить момент быть вместе и победить всё на свете. Пока жадно целовались, отступив к дивану, они медленно опустились на разложенные на его углу подушки.