Книга Колумбина или... Возвращение голубков, страница 40 – Татьяна Ренсинк

— Вы догадались?! — была поражена Иона. — Как?! Мы были на расстоянии и скрывали лица.

— Сопоставили некие факты, — снова прищурился её милый. — А ты всё ещё не поняла, что я могу видеть многое? Кстати! А как ты отворила эту дверь? Я запирал её на ключ.

— Твой ключ на полу, — указала она рукой на лежащий на полу ключ.

— Да, но как?

— Габриэла научила пользоваться шпильками. Вот и открыла дверь, — хихикнула Иона вновь. — Она научилась от служанки, которая помогала ей в своё время убегать, чтобы встречаться с Карлом.

— Карл Герцдорф, — кивал Пётр. — К нему она и побежала с тобой в Петербург… Да, да, я повторяю, чтоб запомнить, — улыбнулся он и, прижав вновь в свои ласковые объятия, добавил. — Научишь женским премудростям… Полезная вещь — шпильки! А дома надо замки новые заказать.

— А ты думал, мы только для волос эти вещицы использовать можем?! — стала Иона покрывать его лицо и шею поцелуями.

— Ммм, — промычал от наслаждения он. — Ты кладовка тайн…

— Хорошо, не сундук, — хихикнула она, а любимый, перевернув под себя, снова стал пылко дарить ласки и поднимать до небес восторга, уносясь в совместном танце тел к сказочным ощущениям вечной любви…

Наше утро с тобой –

Цвет любви, счастья цвет.

Лучезарный взгляд твой

Для меня что рассвет.

Тебя рядом вдруг нет,

Грусть, тревога томит.

Страх остаться навек

Без тебя — сердце болит…

Пётр стоял у раскрытого окна, думая только о своей любимой. Она вернулась. Она рядом. Она ещё спит в тепле постели. Разлука, которую им пришлось пережить в страхе и надежде за спиной, и снова переживать всё это очень не хочется. Слишком часто судьба уже разлучала. Слишком больно каждый раз и невыносимо бояться не увидеть любимые глаза, сияющие жизнью и счастьем перед собой… Такого больше не должно произойти…

Нежным тёплым дуновением ветер коснулся стоящих в вазе на подоконнике цветов. Их лепестки тут же взметнулись с ним и стали кружиться по комнате в танце. Словно одарили доброй магией, чтоб разлуки больше не было, и легли к ногам Петра. Он с удивлением и восторгом видеть всё, как некое волшебство, улыбнулся и не заметил, что любимая уже проснулась.

Иона с умилением смотрела на него, медленно приближаясь. Она тихонько ступала босиком по прохладному деревянному полу, не наступила ни на один лежащий там лепесток. Те несколько, что ещё кружились в воздухе, легли на её распущенные волосы, которые русыми волнами ласково касались оголённых плеч, а Иона, осторожно убрав их назад, приспустила рукава ещё ниже и кокетливо предстала перед оглянувшимся супругом.

Любимый…. ненаглядный…. единственный!

Взгляд Петра светился тем же счастьем видеть любимую перед собой. Заключив друг друга в объятия, трепетные и всё говорящие без слов, оба ещё долго целовались. Это наслаждение и пожелание волшебством истинной любви прекрасного утра им обоим хотелось продлить…

— Я с тебя глаз не спущу, — прошептал пылко Пётр. — Спать не буду, пока не дома.

— Я тоже, — улыбалась счастливая Иона в его объятиях и прижалась ещё крепче, уткнувшись лицом в его грудь.

— Давай договоримся? Мы уже столько лет вместе. Неужели, я не заслужил твоего полного доверия? Я с ума чуть не сошёл, когда ты пропала. И нет измен у нас, и не будет, верь. То, что чуток проверила, прощу. Я бы не хотел никаких измен и мыслей он них…