Книга Последнее слово единорогов, страница 305 – Виолетта Орлова

Земля сотрясалась под железными сапогами полидексян, но вдруг армия противника замерла на месте, словно чья-то невидимая рука остановила механизм, управлявший сражением. Сделалось непривычно тихо. Все замерло – и лес, и ветер, подчинившись безмолвному приказу. И хоть участники военных действий не отдавали себе в этом отчета, но каждый из них почувствовал нечто ужасное, непоправимое, надвигающееся на них. И если атакующие полидексяне воспринимались жутко, то сейчас сражавшиеся ощутили нечто столь мрачное и безысходное, что окончательно потеряли веру во спасение.

Все словно обесцветилось – как в мире, так и в сердцах людей. Послышался гулкий шелест, точно морские валы набегали друг на друга. Странный, инородный для здешней местности звук, предвестник чего-то ужасного. Казалось, будто поле затопило море, желтые маслянистые валы бурунами вздымались к небу, бурлила и пенилась земля, а потом из темноты показались армутские слоны и зубры с бронированными попонами: на головах их сидели погонщики, а на спинах были возведены небольшие деревянные башни, в которых размещались иноземные бойцы. Огромные животные пугали лошадей: те разбегались в разные стороны, создавая давку. Непрошенные гости смотрелись инородно, словно пришли из совершенно другого мира. Они никого не убивали, но при этом вселяли в людей страх такой силы, что хотелось умереть немедленно, не дожидаясь развязки. Маслянистая вязкая жидкость заполняла сердца и умы, подчиняя доселе неведомому страху. А что, собственно, всех пугало? Пришельцы не выглядели отличными от обычных армутов, но между тем, от них даже на расстоянии исходило какое-то непостижимое уродство, неприметное глазу, но столь хорошо осязаемое на интуитивном уровне. Почему так страшно абсолютное зло? И даже мерзость, причиняемая людьми, выглядит безобиднее? Не потому ли, что оно представляет собой ничто, пустоту, отсутствие любви? Глядя на то, как полидексяне вместе с омаронцами жмутся к веткам, подальше от новой напасти, Инк с сожалением в сердце переживал, что уже не естествознатель. Чтобы бороться со злом, нужна особая сила. Инкард ранее никогда не задумывался над одной небезынтересной мыслью: почему Тень нельзя убить? Почему она переходит от жертвы к своему убийце и так до бесконечности? А сейчас вдруг неожиданно понял: зло невозможно победить злом. Это все равно как соленый суп делать пресным при помощи соли, – весьма глупое и бесперспективное занятие. Но где же избранный всадник? Придет ли он на помощь?

Они летели уже довольно долго, и Артур порядком продрог. Два полушубка из козлиной шкуры не спасали, равно как не помогал гусиный жир, которым он предусмотрительно смазал лицо. Его нещадно колотило от озноба, и он все крепче прижимался к бархатистой спине друга – теплой, надежной. Зябкое волнение охватило его, получится ли задуманное?

– Не страшись и не ужасайся. – Прилетело в мыслях. Звучит предельно просто, но вот как исполнить? Люди ведь удивительно беспокойные существа.

Чтобы отвлечься, Артур принялся глазеть по сторонам. Они пролетали дивный гористый край, который постоянно менял цвета и очертания. Сначала скалы покрывал громадный изумрудно-самшитовый лес, вскоре сменившийся салатово-колючим низкорослым кустарником. Через некоторое время зеленое превратилось в прозрачно-льдистое, ибо вокруг блестели во всей красе пористые скалы, поражавшие своими причудливыми заснеженными вершинами. Торжественный холодный мир, где царили суровые ветра. Ледяные реки с шумным рокотанием обрушивались со склонов гор, оставляя под собой извилистые разломы. Самоотверженно преодолевая порывы ветра, фиолетовый единорог невозмутимо летел вперед; казалось, ему неведома усталость. Но и он, видимо, в какой-то момент решил отдохнуть, ибо приземлился на плато, заботливо окруженное со всех сторон пиками гор. Безмолвие и бескрайние снега вызывали необъяснимую тоску. Артур не любил холода; верно, оттого, что сам был уроженцем мест более теплых и гостеприимных.