Книга Дитя минувшего, страница 97 – Кристина Веда

– Глупая футка, полубог…

– Какого одиночества!? Нас тут трое.

– И даже с тремя головами ты готов отдать свое сердце чужому человеку. Настолько пусто в твоей душе, что ты связываешь свою жизнь с кем угодно, кто обращает на тебя внимание, Горыныч, – с каждым брошенным словом пар из ноздрей Горыныча все больше клубился вокруг, шеи вытягивались. – Вас трое, но вы оглохли друг к другу и ужасно одиноки. Ты не мир хочешь захватить, а быть хоть кому-то нужным, даже если это насильно.

– Т-ты… – прошипел Горыныч. Его тело затряслось, в глазах правой головы блеснули слезы, а две другие головы исказила ненависть.

Горыныч вдруг перехватил кинжал и замахнулся.

Я не успела остановить его, как яркий свет прорвался вперед, разрывая моё сознание.

Жидкое серебро заволокло мои глаза и слезами скатилось по щекам. Волна энергии полоснула комнату, точно ножом по горлу.

Последнее, что я ощутила – невесомость.

***

Катер шумно, с криками, покидали люди. На дороге уже сверкали красные и синие мигалки. Всё гудело, визжало.

Мостовая была заполнена толпой зевак и даже разводные мосты не впечатляли людей так, как произошедшее на катере.

Кто-то говорил, что это террористы, они взяли в плен капитана катера и всю его команду. Выдвинули требования в несколько миллионов рублей и вертолете. Они даже выкинули за борт пару человек, а один из террористов и сам прыгнул за борт. Видимо побоялся, что будет схвачен.

Другие говорили, что всё дело в незаконной торговле, и что, прикрываясь прогулочным маршрутом, на катере провозили контрабанду. Многие утверждали, что из-за товаров контрабандисты поссорились прямо на палубе и устроили драку. Весь груз по итогу они выбросили за борт и исчезли.

Полицейские и скорая с тревогой выслушивали каждого и оказывали первую помощь, кого перебинтовывали, кому-то обещали посадить преступников, лишь бы успокоить тонкую душевную организацию очевидцев.

Только на пожилую пару, что твердили о крылатом монстре, смотрели с нескрываемым сочувствием и где-то за спиной уже набирали номер псих бригады.

Марк и Вихрь выбрались с катера и затерялись в толпе, чтобы сбросить с себя лишние взгляды.

Сердце в груди Марка отбивало дробь, и он бесконечно хватался за голову и осматривался. Мишу увели прямо у него из-под носа, и он не смог остановить Горыныча. Потолстевшего, съехавшего с ума Горыныча!

Вихрь кружил где-то рядом, прислушиваясь и сливаясь с толпой. Он внимал к миру, отмечая, где меняется энергия, чтобы найти Мишу.

Но помощь пришла раньше, чем они думали.

Над толпой зевак крикнул ворон, сделал круг и полетел куда-то вдаль.

– Касим! – крикнул Вихрь и протянул руку, чтобы показать Марку, но тот уже рванул вслед за Хранителем Миши.

Гудевшая толпа оставалась за спиной, булыжная мостовая мелькала перед глазами. Марк несся за Хранителем Миши по булыжной мостовой, оббегал женщин с колясками. Один раз чуть не врезался в парня, что ехал на самокате, но успел увернуться.

Продуваемый легким ветром в спину, Марк понимал, что за ним следует и Вихрь.

Вдруг Касим повёл крылом вниз и свернул на один из проспектов. Марк помчался следом, и перед ними развернулась широкая улица, некогда красивая и ухоженная. Газоны по бокам, покрытые кустами роз, казались обугленными, лепестки свисали как обгоревшая плоть. Уличные фонари, словно изуродованные стражи, мерцали судорожным светом.