Книга Магические притязания, страница 71 – Илона Эндрюс

Это было гораздо более непредсказуемо, чем колдовство ведьм. Это была дикая магия, необузданная сила с неизвестными границами. Это пугало отца до глубины души. И меня тоже.

— Сможешь ли ты избежать этого? — спросил он.

— Нет. Я дала им слово. Кэрран дал им слово.

Он закрыл лицо руками.

— Конечно, так и было. Вы оба ввязались в это, не представляя, с чем столкнётесь.

Конлан запрыгал на месте, как возбуждённый котёнок.

— Мам! Можно я пойду с тобой? — Его глаза были похожи на два фаркопа, которые едут тебе навстречу по тёмной дороге.

Отец убрал руки от лица и посмотрел на внука.

— Нет, не можешь! Ты что, не слышал, что я сказал?

Конлан посмотрел на меня с отчаянием на лице.

— Животные ледникового периода!

Вокруг моего отца витала сила.

— Я ЗАПРЕЩАЮ.

Дворец содрогнулся от удара.

Для меня это была древняя история, которая ожила после тысячелетнего сна и начала убивать людей. Для Кэррана и Конлана это было нечто большее. Мой отец был прав в одном: у каждого из нас есть корни.

— ДОЧЬ! ТЫ НЕ ЗАБОТИШЬСЯ О СВОЁМ РЕБЁНКЕ?

Вся мощь его магии обрушилась на меня. Ай.

— Это истоки его родословной.

— Я — ИСТОЧНИК ЕГО РОДОСЛОВНОЙ!

Дворец снова содрогнулся.

— Одно из начал. Он не твой клон, отец. Он принц Шинара, но он также Первый, и его животная сущность не ступала на планету более десяти тысяч лет. Возможно, это его единственный шанс увидеть мир таким, каким он был.

Роланд сердито посмотрел на меня.

Никто не знал, что мы найдём в лесу. Что бы это ни было, оно могло исчезнуть, как только мы лишим его власти. Конлан, скорее всего, больше никогда его не увидит. Млекопитающие ледникового периода не появляются из ниоткуда каждый день, как ромашки.

Пендертон был опасен. Но я приняла решение. Конлан был ребёнком, но он был ребёнком двух опытных убийц. С ним всё будет в порядке.

— Ты можешь пойти.

Конлан ухмыльнулся от уха до уха и исчез.

Лицо моего отца было ужасным.

Вдалеке возвышалась гора, которая с оглушительным треском раскололась надвое и извергла расплавленную лаву. Роланд подошёл к перилам и уставился на неё. Я встала рядом с ним. Некоторое время мы наблюдали за извержением: поток раскалённой лавы стекал в море, старательно избегая садов. Шли минуты.

Похоже, извержение пошло на спад.

— Тебе лучше? — осторожно спросила я.

— Не особо, нет. Это ужасная идея. Ты подвергаешь мальчика реальной опасности. Ты и этот дикарь, которого ты называешь своим мужем, ввязались во что-то, чего не можете понять, и теперь ты позволишь моему внуку присоединиться к вам в этом идиотском походе. Ты хоть это можешь понять?

— Что бы ты сделал на моём месте?

Он повернулся ко мне.

— Я бы встретился лицом к лицу с угрозой, которая осмелилась бросить мне вызов. Я бы стёр их с лица планеты. Им здесь не место. Их время прошло, и они не имеют никаких прав на эту землю или на жизни людей, которые её населяют. Они пришли не с дарами. Они пришли требовать дани. Но я не такой, как ты. Я не стану добровольно сковывать себя в кандалы, отказываясь от силы, ради обретения которой моя семья многим пожертвовала.

Снова эти «кандалы». Он с Джушуром — два сапога пара.

— Ты когда-нибудь предлагал слуге напиток?

Он взглянул на меня.

— Зачем мне это?

Джушур был прав. Мой отец был королём на вершине своей горы. Он никогда не забывал, кто он и откуда родом… Эх.