Книга Принцесса крови, страница 193 – Сара Хоули

— Ты прекрасна, — сказал он.

Я откашлялась:

— И ты тоже.

Он медленно покачал головой:

— Не так.

Жар в его взгляде свёл живот в тугой узел.

— Сними маску, — попросила я, развязывая ленты своей и опуская её в глубокий карман.

Он помедлил, затем поднял руки, развязал завязки и отложил маску в сторону.

— Так лучше, — прошептала я.

Он закрыл глаза, глубоко вдохнул. Когда снова посмотрел на меня, лицо было непроницаемо.

— Значит, Дом Света пал, — произнёс он.

— Как ты и ожидал.

— Да. Хотя ты одержала неожиданную победу, приняв тех, кому удалось бежать.

Это одобрение ударило в голову быстрее любого вина. Чтобы занять руки, я потянулась к розе на столе, тронула шипастый стебель, бархат лепестков. Перевела пальцы на стекло — от основания к краю. Он издал мягкий, неосознанный звук и отвёл взгляд.

— Торин и Ровена вряд ли станут трубить о своей победе, — сказал он, глядя в огонь. — Им выгоднее сделать вид, будто угрозы никогда и не было.

Я звала его сюда не ради разговора о Доме Света.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — произнесла я, шагая к нему.

Плечи у него едва заметно напряглись, прежде чем он повернулся лицом. Маска спокойствия — ледяная, ровная, но я не обманулась.

— Да?

Пульс колотил слишком быстро. Я выпрямилась, подняла подбородок. Сейчас я толкала Мистей по дороге, с которой не свернуть.

— Я выбираю Гектора королём.

Его губы приоткрылись. Лицо смыло сначала изумлением, потом — облегчением: привычное напряжение исчезло без следа.

— Кенна, я… — он не договорил, а просто шагнул ко мне и стиснул в объятиях. Я вздохнула, когда его губы коснулись моего лба, — и он чуть покачал меня из стороны в сторону. — Спасибо, — прошептал он у моей кожи. — Спасибо.

Я растворилась в этом объятии. Обвила руками его талию — по телу у него пробежала дрожь. Он отстранился, пальцы крепко легли мне на плечи, удерживая на расстоянии вытянутых рук.

— Что тебя окончательно убедило? — спросил, меняя взгляд с глаза на глаз.

Он снова пытался вставить, между нами, воздух. Я обхватила его предплечья — хотелось, чтобы у меня отросли когти, и я вцепилась.

— Друстан. У нас был… разговор.

Я рассказала о стычке в той самой комнате. Каллен слушал мёртвой тишиной, но к концу синий в его радужках ушёл в бездонную черноту Пустоты.

— Ты испугалась, — сказал он.

— Да, — призналась я. — Не думаю, что он действительно причинил бы мне вред, но тогда… я не была уверена.

— Однажды Друстан узнает, что такое настоящий страх, — произнёс Каллен так холодно и яростно, что по спине пробежал мороз.

Мне это слишком понравилось — опасно понравилось, — но куда приведёт ненависть? По кругу, к той же мясорубке.

— Он тоже сломан, — сказала я. — Он потерял любимую — как и Гектор. Разве это не меняет любого?

Когда умирают, они уносят с собой куски нас. Наши мечты, истории о будущем, лучшие части сердца. И наши иллюзии о себе: мы держали форму любовью — без неё что остаётся?

Друстан обратил горе в двигатель восстания, как и Гектор. Это — хорошее, это — цель, которая может родиться из утраты. Но, едва попробовав власть, Друстан, похоже, начал жаждать всё больше и больше — ничто не задело пустоту внутри так же.

— Я его понимаю, — выговорил Каллен сквозь зубы. — Но я не приму, чтобы с тобой обращались вот так. Что бы он ни потерял.

И вот оно — чувство в самой сердцевине всего, то, которое я всё ещё училась понимать, такое огромное и сложное. Настоящая причина, почему я позвала его сюда, если быть честной перед собой.