Книга Принцесса крови, страница 90 – Сара Хоули

Каллен остановился у простой деревянной двери и придержал её. Внутри — необычный мягкий настил на полу. По бокам — зеркальные стены, впереди и позади — стеллажи с оружием, вбитые в камень. В воздухе было прохладно, тянуло лёгким сквозняком; под потолком я заметила узкий вентиляционный канал — не шире моей ладони. В углу на цепях висел набитый мешок из мешковины. Заинтригованная, я толкнула его ладонью: внутри отзывалась тяжёлая масса.

— Для чего он?

— Отрабатывать удары, — ответил Каллен, закрывая дверь. Тени закрутились у его ног, просочились под порог и застыли там дозором; затем он махнул рукой, и над входом опустилась охранная завеса — прозрачная, как чёрный тюль.

— Научишь меня такому? — спросила я.

Каллен кивнул, потом сделал обратный жест, и магия рассеялась.

— Эту поставишь ты.

Я встала рядом и подняла руку, раскрытой ладонью к двери.

— Закрой глаза, — сказал он.

Я запнулась, но послушалась. Воздух шевельнулся — он встал у меня за спиной, взял мою руку и уложил так, как хотел. Чуть согнул кисть назад, пальцы — будто я собиралась поймать мяч.

— Это базовая техника, общая для всех домов, — пояснил он. — Она не относится к стихиям и не слишком сложна, так что большинство Благородных при тренировке способны поставить завесу — хотя сила у всех разная.

— То есть она может лишь приглушить звук, а не заглушить совсем?

— Именно. Но завесы работают не только со звуком, просто это наиболее частый вариант. Небольшая, как тени, что я опускал здесь или у входа в Дом Крови, когда мы… — Он осёкся, и я гадала, как бы он закончил. «Когда мы жили в неприятной связке шантажа»? — Сигнальная завеса, — продолжил он, очевидно решив не распахивать дверь в обсуждение того, чем мы занимались ещё пару дней назад, — сообщает, если кто-то пересёк запретный порог. А более мощные способны задержать нежеланного гостя или вовсе не впустить. Такие редки — мало кто тянет подобную интенсивность, особенно в крупном масштабе. Потому до Осрика никто не мог превратить Мистей в тюрьму. Такой уровень силы казался немыслимым.

Я поёжилась, вспомнив завесы, что когда-то обвивали Мистей. Они не просто удерживали фейри от побега; они убивали всякого, кто пытался.

— Заклятие, что защищало его от других домов, он тоже называл завесой.

Весеннее равноденствие было первым моментом, когда я поняла, насколько разрушителен захват Мистея Осриком. До того мне всё ещё казалось, что кто-нибудь, добравшись, просто снесёт ему голову.

— Это была разновидность той же магии, — подтвердил Каллен. — В основе завесы — запрет. Обычно её вяжут на место, но можно и на человека — если в плетение вложить что-то от него. Насколько понимаю, завеса равноденствия держалась только потому, что главы домов участвовали.

Я вспомнила, как главы проводили лезвиями по предплечьям. Горько было думать, что они сами приковали своих людей к страданию… но, наверное, выхода не видели.

— Почему кровь?

— Она усиливает завесы. Осрик говорил, что завесу, сковавшую Мистей, он вязал своей кровью — и кровью многих других. — Его пальцы дёрнулись у моей руки, и я подумала, почему он всё ещё держит её, раз уже уложил как надо. Я чувствовала его близость — животную насторожённость одного зверя к другому. Наконец ладонь исчезла. — Оставайся так. Представь дверь у себя в голове, а теперь — занавес, который опускается на неё.