Книга Дело смерти, страница 35 – Карина Халле

— Наверное, лось, как сказал Джастин. Здесь рядом эстуарий¹⁹, их рев разносится далеко. Пошли назад. Мы оставили Мунавара с Джастином и Наташей, боюсь, он там теперь третий лишний.

Но к тому времени, как мы возвращаемся в беседку, я уже вымотана. Солнце еще не село, но мне хочется уснуть до темноты.

Я прощаюсь и иду в главный корпус. Общая гостиная непривычно тиха — только Нур сидит в кресле у камина с книгой. Остальные, видимо, гуляют.

Поднимаюсь по лестнице и замираю на площадке, услышав, как наверху захлопывается дверь и поворачивается ключ. Звуки явно доносятся из моей комнаты. Я сворачиваю за угол — и вдруг мимо меня стремительно спускается Кинкейд.

— Кинкейд? — окликаю я, но он лишь проносится мимо, оставляя за собой шлейф аромата сладкого табака и кедра.

Я смотрю, как он исчезает за входной дверью, затем бегу наверх. Быстро открываю свою комнату, захлопываю дверь и запираю ее.

Неужели Кинкейд только что был у меня?

Включаю свет, осматриваюсь. Все на месте — или, по крайней мере, так кажется.

И тут я замечаю то, что просто не могла не увидеть раньше.

Из-под кровати выглядывают черные кроссовки «Найк», которые я думала, что забыла взять.

ГЛАВА 9

Я снова вижу сон.

Кабинет Кинкейда. Лунный свет пробивается сквозь жалюзи, оставляя в темноте холодные полосы. Я стою на коленях, мягкий ковер смягчает прикосновение к коже, пока тянусь вверх и медленно, дразняще, расстегиваю молнию на брюках Кинкейда.

Поднимаю взгляд на него, и он смотрит на меня с тихой, хищной сосредоточенностью, которую лунный свет в его глазах делает еще более дикой, превращая серый цвет в оттенок свежей могилы.

— Вот так, — шепчет он, и его голос ощущается так, будто пальцы скользят по моему позвоночнику. — Сейчас я тебя использую.

Жар вспыхивает между моих ног. Я хочу, чтобы он продолжал говорить так.

Хочу чувствовать.

Медленно достаю его член из брюк — большой, тяжелый и безупречно красивый. Он горячий на ощупь в ладони. Слегка сжимаю, и ноздри Кинкейда раздуваются.

— Посмотри на себя, моя маленькая игрушка, — выдыхает он сквозь стиснутые зубы. — Держишь мой член, как держала бесчисленное множество других. Но ты ведь не умеешь доставлять удовольствие, правда? Ты недостаточно хороша. Пока что.

А вот это мы еще посмотрим.

— Докажи мне свою ценность, — продолжает он, голос становится хриплым. — Докажи, что ты не просто бесполезная маленькая шлюшка, а сосуд для моего наслаждения.

— Да, доктор, — отвечаю, зная, что он любит, когда я называю его так.

Я обхватываю губами головку его члена, солоноватый вкус заставляет мои вкусовые рецепторы ожить. Мне нравится принимать его вот так — ощущать его всего, уязвимого и обнаженного, будто я язычница, поклоняющаяся дьяволу. Мне нравится, как он нависает надо мной, вся власть и контроль в его руках, а я полностью подвластна его прихотям, существую лишь для его удовлетворения.

— Такая жадная до моей спермы, такая отчаянная, — мурлычет он. — Я чую отсюда, как ты пахнешь своими соками.

Я стону, проводя языком вдоль ствола, пока он хватает меня за волосы, сжимает их в тугой кулак и начинает двигать бедрами, вбиваясь в мой слюнявый рот.

— Не останавливайся. Принимай мой член, как послушная маленькая сучка.

Эти слова пронзают меня, отдаются прямо в промежности, и я начинаю извиваться от желания, зная, что это заставит его вновь унизить меня.