Книга Дело смерти, страница 99 – Карина Халле

— Вот так, — говорит он. — Теперь это шедевр. Теперь ты по-настоящему моя.

Я слышу, как он снимает кофту и брюки. Пытаюсь повернуться и взглянуть на него, но он резко дергает ремень в качестве предупреждения.

— Не двигаться, — приказывает он.

Я сглатываю, чувствуя кожу на шее, и киваю, хотя считаю преступлением, что он разглядывает меня всю связанную и голую, а я не могу даже взглянуть на его тело или его татуировку. Хотя бы знаю, как выглядит его член.

Он встает позади меня, его длинные пальцы сжимают веревку на моей талии, а другой рукой он отодвигает ее там, где она обвивает низ моей попы, освобождая место для своего члена. Головка его пениса упирается между моих ног, дразня там, где я уже вся мокрая.

— Вся промокла, — хрипло говорит он. — Все это для меня, — кажется, он улыбается. — Тебе это понадобится.

Он входит в меня одним резким толчком.

Я вскрикиваю, перед глазами появляются звездочки, пока его член погружается все глубже, до самого основания. Он громко стонет, задыхается.

— Блядь, какая же у тебя тугая вагина, — с усилием выдыхает он, теперь уже обеими руками вцепившись в веревку.

Я и правда чертовски тугая. Слезы наворачиваются на глаза от вторжения, его член вошел так глубоко, что я не могу даже дышать. Меня так растянуло, что боль обрушивается на меня, словно искры.

— Дыши, — говорит Кинкейд, медленно выходя, его ствол скользит по каждому нервному окончанию. — Дыши, моя игрушка. Пропусти это через себя. Ты сможешь выдержать, я знаю.

Делаю вдох, задерживаю его, а затем выдыхаю, и боль начинает сменяться наслаждением, пока моя киска не начинает пульсировать от желания.

— О да, блядь, — хрипло шепчет он, — Вот так. Вот так, милая. Продолжай принимать.

Он снова входит в меня, и на этот раз я готова — я раскрываюсь, принимая его, ощущая скольжение его члена, влажное и обжигающе тесное. Он попадает прямо в ту точку, от которой все нутро готово взорваться.

— Я буду пользоваться тобой, — выдыхает он, начиная двигаться быстрее, его бедра ударяются о мою плоть. — Скажи, что ты моя.

— Я твоя, используй меня, — вырывается у меня с придыханием.

— Скажи, чтобы я наполнил тебя до краев, чтобы все вытекало из твоего ротика, — он издает хриплый стон.

О, Господи, помилуй.

— Наполни меня… чтобы потекло изо рта, — повторяю я и, запинаясь, добавляю: — Пожалуйста, Доктор.

— Черт, — клянется он. — Ты точно знаешь, что сказать. Маленькая шлюшка, да? Готова отдаться, чтобы ею просто пользовались? Чтобы я тебя трахал?

— Да, — я стону. Мое тело извивается на столе, а яхта под нами начинает ритмично покачиваться в такт его неистовым движениям. — Пользуйся мной, прошу. Возьми все, что хочешь, я умоляю.

Из его груди вырывается низкий, гортанный стон, и он ускоряется. В его движениях сквозит грубость, даже жестокость — он входит в меня резко и глубоко, его руки тянут веревки, и те впиваются в кожу. Время от времени он хватается за ремень и дергает его, как поводок, запрокидывая мою голову, и бормочет что-то вроде: «Как же ты хороша, послушная девочка, жадная маленькая шлюшка, да, именно так».

А мой клитор так распух, так отчаянно жаждет трения, что я начинаю извиваться на столе, пытаясь подставить бедра так, чтобы его твердый член терся о него, но он лишь сильнее прижимает меня.

— Умоляй меня, — рычит он.