Книга Такие лжецы, как мы, страница 128 – Джей Ти Джессинжер

Потом он входит в дверь, и я передумываю.

В его взгляде нет злорадства, как на семейной фотографии, и нет той мрачной, трескучей напряженности, которая была у него в тот день в офисе Каллума. Одетый в черные брюки и белую рубашку, он выглядит серьезным, но не суровым.

Он подходит ко мне и протягивает руку.

— Привет, Эмери. Прости, что не позвонил сначала. Сейчас подходящее время?

Я пожимаю его руку, стараясь не вздрогнуть, когда он сминает все маленькие косточки в моей. У этого человека хватка как у гидравлического пресса.

— Все в порядке. Хотя, должна признать, это неожиданно. Что-то не так?

Мой вопрос заставляет его улыбнуться. Ну, не совсем улыбнуться, но его губы изгибаются так, словно готовы растянуться в улыбке, если бы не боялись, что он их оторвёт за такую дерзость.

— Ты говоришь как я.

— О? Как это?

— Твоя первая мысль всегда негативна.

Я не знаю, как к этому относиться, поэтому обхожу стороной.

— Не хочешь ли присесть?

— Нет, нет, я не буду отнимать у тебя много времени. Я просто хотел поговорить с тобой о Каллуме.

Его выражение лица заставляет меня нервничать снова и снова.

— Он знает, что ты здесь?

— Нет. И я буду признателен, если ты не скажешь ему, что я был.

Мы стоим в неловком молчании, пока я не говорю: — Не хочу показаться грубой, но ты ставишь меня в неловкое положение, прося об этом.

— Я не прошу лгать. Просто не передавай эту информацию.

— Есть какая-то причина, по которой ты не хочешь, чтобы я сказала ему, что видела тебя?

Коул смотрит на меня с минуту, его темные глаза оценивают, а красивое лицо стало мрачным.

— Могу я быть откровенным?

— Я бы предпочла, чтобы так и было.

— Мой брат... — Отведя взгляд, Коул прочищает горло, как будто может подавиться тем, что собирается сказать. Его голос становится на октаву ниже, и он говорит: — Мне трудно сказать тебе об этом.

Я опускаюсь в кресло за столом и провожу трясущейся рукой по лицу.

— Пожалуйста, не говори, что у него есть тайная семья.

Коул оглядывается на меня с выражением ужаса.

— Нет. Господи, конечно же, нет. Почему ты так думаешь?

Закрываю глаза и вздыхаю.

— Потому что я королева ужасных вещей, вот почему. Сейчас я бы хотела выброситься из окна, но мы на первом этаже. — Я открываю глаза и встречаюсь с его удивлённым взглядом. — Прости. Ты что-то говорил?

Ему требуется мгновение, чтобы перегруппироваться после удара по голове тупым предметом моей глупости.

Затем он говорит: — Я хотел сказать, что мы с братом не близки.

Когда Коул не продолжает, а только стоит с явным дискомфортом, я пытаюсь мягко подтолкнуть его к разговору.

— Каллум не говорил мне об этом, но мне показалось, что в день нашей встречи между вами было какое-то напряжение.

— Он не говорил тебе, что мы не ладим?

Кажется, он удивлен этим. Я не могу не задаться вопросом, что за этим стоит.

— Нет. Если честно, Коул, он вообще мало что рассказал мне о вашей семье. Хотя он вообще почти обо всем умалчивает, включая себя. Я бы не догадалась, были ли вы лучшими друзьями или заклятыми врагами. Он ведет себя так, будто его личная жизнь — это государственная тайна.

Коулу требуется около тридцати секунд, чтобы изучить мое лицо с сузившимися глазами, чтобы решить, как реагировать. Затем он опускается в кресло напротив моего стола, проводит руками по волосам и вздыхает.