Книга Такие лжецы, как мы, страница 46 – Джей Ти Джессинжер

— Мне нужно передать Эмери кое-какие бумаги.

Не особенно торопясь, он подходит к нам.

Сегодня Каллум МакКорд одет в темно-синий костюм, который, вероятно, был сшит вручную в Италии группой монахов-девственников и переправлен через Атлантику на спине единорога. Его волосы идеально причесаны, борода идеально подстрижена, а аура сексуального магнетизма идеально разрушительна.

Он останавливается по другую сторону прилавка и смотрит на сидящую там Тейлор. Заметив татуировку на ее открытом плече, он читает ее вслух.

— Из чего бы ни были сделаны наши души, его и моя — одинаковы.

Он смотрит ей в глаза, а потом тихо говорит: — Бронте тоже моя любимая. Не то чтобы кто-то мог полюбить такое чудовище, как Хитклиф, в реальной жизни, но что такое хорошая книга, если не побег от этого самого чудовища?

На татуировке Тейлор не указано имя автора, написавшего эту цитату.

А это значит, что Каллум не только знает одно из величайших произведений классической литературы — роман, написанный феминисткой еще до появления такого понятия и считающийся многими величайшей историей любви всех времен, — он знает его наизусть.

Если бы крики яичников были слышны, мы бы все оглохли.

На бледных щеках Тейлор появляются два розовых пятна. Ее голос охрип, и она говорит: — Да.

Удовлетворенный тем, что он так сильно повредил ей лобную кору, что она больше никогда не сможет издавать что-то большее, чем ворчание, Каллум переключает свое внимание на меня.

— Здравствуй, дорогая. — Он держит в руке конверт из плотной бумаги. — Контракт. Я с нетерпением жду твоих отзывов.

Он кладет конверт на стойку, поворачивается и выходит.

Когда дверь за ним закрывается и облако тестостерона рассеивается, трое моих подруг поворачиваются и смотрят на меня.

— О, перестаньте так на меня смотреть, — говорю я, сменив слёзы на раздражение, увидев очередное выступление Каллума МакКорда, покоряющее женские сердца.

Вив вздыхает: — Кто. Это?

— Супергорячий супер балерун, — говорит Харпер. Она подносит руку к щеке. — Мое лицо покалывает.

— У меня аж мурашки по коже, — говорит Тейлор, удивленно глядя ему вслед. — Этот чувак знает «Грозовой перевал»? — Она качает головой в недоумении. — Может быть, у человечества все-таки есть надежда.

Я выхватываю конверт и разрываю его.

— Все успокойтесь. Он не такой уж и великолепный.

Они смотрят на меня так, будто я сошла с ума.

— Девочки, серьезно. Если он богат, привлекателен, хорошо одевается и читал «Грозовой перевал», это еще не значит, что он весь такой.

Тейлор весело говорит: — Уверена, что именно это и означает, тупица.

— Нет, не так, потому что он еще и высокомерен.

Я не получаю никакого ответа. Все продолжают смотреть на меня так, будто я говорю на иностранном языке. Очевидно, им нужны дополнительные доказательства.

— И нетерпеливый.

Ничего. Тишина.

Я говорю громче: — И негибкий. К тому же он всегда считает себя правым!

— Да уж, — говорит Тейлор, смеясь. — Он мужчина. Но у него все равно отличная задница.

— Подожди, только не говори, что он тебе нравится? Тебе никто не нравится!

— Он мне нравится настолько, что я могу привязать его к полу на кухне.

— Что значит «привязать»? Заняться сексом?

Ее улыбка снисходительна.

— Забудь об этом. Я не хочу знать.

— Что это за контракт, о котором он говорил? — спрашивает Вив, придвигаясь ближе и разглядывая бумаги в моих руках.