Книга Растворяюсь в тебе, страница 14 – Джей Ти Джессинжер

Она прижимается ко мне, кладет руку на мою грудь, выгибаясь ближе. Вдалеке кто-то свистит и начинает хлопать. Мы оба не обращаем на это внимания.

Я провожу языком по ее губам, и мне хочется, чтобы мы уже были голыми.

— Сними нам комнату, — вздыхает она, прижимаясь губами к моим.

Я снова захватываю ее губы, потому что еще не закончил целовать.

Она восхитительна. Теплая, мягкая, женственная и просто охренительно вкусная.

Я хочу поглотить каждый сантиметр ее тела. Хочу оставлять отпечатки рук на ее коже. Хочу кусать ее, лизать и трахать во всех смыслах — от нежного до жестокого.

Хочу позволить этой женщине с красивыми глазами и печальной душой погубить меня.

По крайней мере, на сегодняшний вечер.

Повернув ее голову, я рычу ей на ухо: — Я иду к стойке регистрации. Встретимся через десять минут у лифтов. Тебе не следует там находиться, Шэй.

— Я приду.

— Не стоит.

Оторвавшись от нее, поднимаюсь из кабинки и киваю Мэтту за барной стойкой, чтобы он записал напитки на мой счет. Затем ухожу, пробираясь через столики, направляясь к вестибюлю и стойке регистрации.

Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не обернуться и не посмотреть, смотрит ли она, как я ухожу.

Пошатываясь, я возвращаюсь к столу, где Челси, Энджел и Джен ждут меня, разинув рты с одинаковым выражением шока на лицах.

Я опускаюсь в кресло и оглядываю стол.

— Хорошие новости! Сегодня вечером меня трахнут. Он только что пошел снять нам номер.

Подруги разражаются пронзительными воплями, такими громкими, что их, наверное, слышно из космоса. Поморщившись, я машу им рукой, чтобы они остановились.

— Девочки, пожалуйста. Вы устраиваете сцену.

Челси хмыкает.

— Это говорит девчонка, которая играла в хоккей с языками с незнакомцем посреди бара!

— Это не был хоккей с языками, ты, подросток. И мы не были посреди бара. Мы были вон там, у стены.

Хватаю стакан с водой Челси и высасываю каждую каплю жидкости. Мой рот превратился в пустыню.

Наверное, нервы. А еще, наверное, от этого у меня трясутся колени, колотится сердце и дрожат руки.

Мистер Темный и Бурный оказывает довольно интересное воздействие на мой организм.

Джен требует: — Что, черт возьми, произошло между тем, как ты покинула этот стол, словно отправляясь на собственную казнь, и тем, как ты вернулась через десять минут, вся в поту, с приглашением потрахаться?

Я смотрю на себя.

— Я потею? О Боже, я потею. Черт.

Челси смеется.

— Судя по его виду, через несколько минут ты станешь намного мокрее. Молодец, девочка! Я так горжусь тобой! Ты не могла сделать мне лучшего подарка на день рождения.

Представляя, что я собираюсь сделать с Коулом, впадаю в панику. Мой пульс учащается. Я умоляюще смотрю на Челси.

— У меня не было секса уже три месяца.

Она корчит мне рожицу.

— Ты занимаешься сексом со своим вибратором каждый день.

— Я имела в виду, с чем-то дышащим. Что, если я забыла, как это делается? Что, если это будет неловко и ужасно? Что, если он преждевременно кончит? Черт, я вообще побрилась?

— Побрилась? — повторяет Челси, возмущаясь. — Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не брила свою киску? От бритья остается щетина! А щетина — это не сексуально!

Джен говорит: — Мне удалили лазером все волосы на лобке. Больно, пиздец, но оно того стоило.

Энджел говорит: — Я не могу позволить себе лазер, поэтому я использую лосьон, который расплавляет волосы у корня. Пахнет странно, но работает.