Книга Растворяюсь в тебе, страница 97 – Джей Ти Джессинжер

Шэй вздрагивает и зарывается лицом в подушки, выкрикивая мое имя.

Тяжело дыша и обливаясь потом, я на мгновение замираю, давая ей время привыкнуть ко мне. Целую ее плечи и шею, зарываюсь носом в волосы.

Когда чувствую, что она расслабляется, я слегка сгибаю бедра, подаваясь вперед, дрожа от желания погрузиться глубже, но сдерживаясь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Затем Шэй резко вскидывает бедра, проталкивая меня внутрь.

Стон, сорвавшийся с моих губ, — низкий и прерывистый. Кажется, я могу потерять сознание от чистого блаженства. Я выдыхаю: — Черт, — и снова стону.

— Ты постоянно говоришь мне, что ты главный, красавчик, но мы оба знаем, кто настоящий босс.

Я опускаю лоб на пространство между ее лопатками и тихонько смеюсь, наслаждаясь моментом, светом камина, запахом ее волос и кожи.

— Ты права, детка. Ты всегда права.

— Правда?

— Нет конечно.

Просунув руку между ее ног, глажу ее клитор, пока вхожу в нее. Я играю с киской и трахаю задницу до тех пор, пока она не испытывает оргазм, выкрикивая мое имя, и никому из нас уже не важно, кто главный.

Я следую за ней по краю, желая быть другим человеком, без неба, полного тайн, и океанов крови на руках.

Тихо лежу в объятиях Коула, окутанная его теплом и силой. Пот остывает на моей коже. Огонь окрашивает двор в танцующие узоры света и тени. Его сердце пульсирует у меня под ухом сильным, ровным ударом барабана, и в кои-то веки мой разум спокоен.

Я не знаю, что будет дальше. Я знаю только, что с ним я чувствую себя как дома, чего я никогда не ожидала от мужчины.

Это ужасно.

Как только я это осознаю, мой спокойный разум разражается торнадо вопросов, тревог и воображаемых исходов наших несерьезных отношений, каждый из которых становится все хуже и хуже.

Коул встает, поворачивает голову, чтобы поцеловать мои волосы. Его голос звучит хрипловато.

— Ты в порядке?

— Да. А что?

— Ты думаешь.

— Боже упаси.

— Именно так. Отсюда и вопрос.

Вздохнув, закрываю глаза и прижимаюсь к нему поближе.

— Сегодня утром на лестничной площадке.

— И что?

— Мы не предохранялись.

Я жду, что Коул что-то скажет, но он молчит, поэтому я продолжаю.

— Я имела в виду, что нам, вероятно, стоит поговорить о контрацепции. При условии, что мы будем продолжать заниматься этим, а я надеюсь, что так и будет.

Он медленно вдыхает, затем тихо выдыхает, скользя кончиками пальцев вверх и вниз по моей руке. Он снова целует мою голову, затем перетягивает меня на себя, устраивая мое тело так, чтобы я использовала его как большую подушку. Он накидывает на мою спину мягкое пушистое покрывало, затем кладет руку мне на голову и прижимает ее к пространству между его шеей и плечом, удерживая там, когда говорит.

— Полагаю, ты не принимаешь таблетки.

— Я этого не говорила.

— Так ты принимаешь таблетки?

— Да. Я никогда не останавливалась после того, как мы с Четом расстались.

После паузы он говорит: — А. Этот разговор не совсем о контрацепции.

— Я не обвиняю тебя в том, что ты не раскрыл, что у тебя венерическое заболевание, если ты об этом подумал.

— Я думаю, что ты ищешь ответы на вопросы о нашей ситуации, которые я не могу дать.

В горле образуется комок. Обида собирается в маленький болезненный узел в моем желудке. Я хотела бы быть не такой эмоциональной, но это все равно что сказать, что я хотела бы, чтобы небо не было голубым. С этим ничего нельзя поделать.