Книга Beg For Me Morally Gray Book 3, страница 183 – Джей Ти Джессинжер

Когда мы въезжаем в частные ворота ранчо Сан-Исидро, у меня на мгновение перехватывает дыхание, настолько здесь красиво. Тут нет ничего экстравагантного или показного, только сдержанное совершенство. Здесь растут оливковые деревья и лаванда, а из коттеджей из белого камня открывается вид на Тихий океан. Алая бугенвиллея стелется по обветренным кирпичным стенам. Плющ и жимолость каскадом ниспадают с очаровательных садовых решеток. Журчат фонтаны, в наполненном сладкими ароматами воздухе порхают колибри и бабочки, а солнечный свет пробивается сквозь ветви деревьев, покрывая землю золотыми бликами.

Все это место похоже на тайный райский уголок, который можно представить себе во сне и из которого не хочется просыпаться.

Служащий в форме открывает дверь и протягивает мне руку. Я выхожу на посыпанную гравием подъездную дорожку, чувствуя себя не в своей тарелке и колеблясь, пока не вижу табличку, указывающую на частное мероприятие.

Маленькие стрелки ведут меня через пышный сад, пока я не добираюсь до лужайки.

Здесь нет струнного квартета. Нет рядов из сотен гостей. Всего около двух десятков стульев перед простой и красивой беседкой, увитой розами, занавешенной тонкой белой тканью, которая развевается на легком океанском ветру.

Это не то зрелище, которого я ожидала.

Где знаменитости? Влиятельные люди? Фотографы и музыканты?

— Красиво, не правда ли? — раздается голос позади меня.

Я оборачиваюсь и вижу элегантную рыжеволосую женщину в голубом шелковом платье без рукавов, которая улыбается мне с расстояния в несколько футов. Она статна, у нее фарфоровая кожа без морщин, глаза цвета изумрудов.

— Миссис МакКорд, — говорю я, чувствуя неуверенность.

Она подходит ко мне с распростертыми объятиями и любезной улыбкой, как будто мы давно потерянные друзья, а не незнакомые люди, которых едва связывают ее харизматичные и непростые сыновья.

— Пожалуйста, зовите меня Катрин. А вы, должно быть, София. Я так много о вас слышала.

Прежде чем я успеваю ответить, она уже заключает меня в теплые объятия. Это короткое, но искреннее приветствие, которое почему-то сбивает меня с толку больше, чем холодное рукопожатие.

— Что ж, с сожалением вынуждена признать, что не могу сказать того же о вас.

— Однако, вы меня узнали.

Я смущенно признаюсь: — Возможно, я потратила нездоровое количество времени на изучение вашей семьи в Интернете.

Ее смех легкий и искренний.

— Конечно, вы это сделали. Нашли что-нибудь интересное?

— Честно? Нет. Я вообще мало что нашла.

Она улыбается, как сфинкс.

— В нашей семье очень серьезно относятся к неприкосновенности частной жизни.

Некоторое время я молча изучаю ее, затем тихо говорю: — Я понимаю.

— Также мы заботимся и о себе.

Я хмурю брови и пристально смотрю на нее.

— Почему это звучит так, будто вы включаете меня в это заявление?

Настала ее очередь изучать меня. Голова наклонена, губы растянуты в загадочной улыбке, как у сфинкса.

— Еще с тех пор, как Картер был маленьким мальчиком, я знала, что, когда он наконец влюбится, он влюбится по-настоящему. И навсегда.

— Вы ведь знаете, что мы не вместе, верно? Он порвал со мной.

— И все же он каждую ночь разбивает лагерь возле вашего дома.

Съежившись, я спрашиваю: — Вы слышали об этом?

Ее улыбка становится шире.

— Я также слышала о телефонном разговоре между вами и моим мужем. Вы должны знать, что он был очень впечатлен вашей яростью в защите Картера. Он назвал вас тигрицей. Так что да, София, я имею в виду и вас, когда говорю, что мы сами о себе заботимся. Любая женщина, которая по-настоящему любит одного из моих сыновей, является частью моей семьи.