Книга Обворожительно жестокий, страница 42 – Джей Ти Джессинжер

— Я не могу перестать думать о тебе.

Мои щеки пылают, но мне удается сохранить голос ровным.

— Отлично. Мне бы не хотелось думать, что это безумие было односторонним. — Он начинает что-то говорить, но я обрываю его. — Если ты собираешься сказать что-то вроде: «Было бы лучше, если бы все было именно так», я кладу трубку, так что прекращай.

Еще одна пауза, на этот раз более долгая.

— Хорошо. Я этого не скажу. Хотя, должен признаться, меня беспокоит, что ты сняла слова прямо с моего языка.

— Не нравится быть предсказуемым?

— Не то чтобы мне это не нравилось. Дело в том, что раньше такого никогда не случалось.

— Мне неприятно говорить тебе об этом, волчок, но когда речь заходит об этой конкретной теме, ты становишься чем-то вроде заезженной пластинки.

— Жаль только, что это не приносит пользу, — хмыкает он.

— Как только я решусь, меня уже нельзя будет сдвинуть с места.

— Взял на заметку. Мне нужно увидеть тебя.

Внезапная грубость в его голосе заставляет мое сердце глухо забиться.

— Эм... когда?

— Сейчас. — Его дыхание учащается. — Но, к сожалению, не могу приехать до позднего вечера. Я не знаю точно, когда именно.

— Я никуда не собираюсь. Приходи, когда сможешь.

— Это может случиться поздно. Очень поздно.

— Окей. Оставлю дверь незапертой. — Он тихо стонет. — Что случилось?

— Ты должна сказать мне «нет».

Я хмурюсь и недоверчиво смеюсь.

— Не думаю, что эти слова были произнесены так часто человеком за всю историю человечества.

— Это для твоего же блага. — Его голос становится мрачным. — Потому что я собираюсь спросить тебя о вещах, от которых ты должна отказаться, Тру. Ты должна будешь дать мне пощечину и вышвырнуть из своей квартиры. Будет настолько чертовски эгоистичное и неправильное предложение, что оно должно заставить тебя убежать с криками «Нет, нет, тысячу раз нет».

После мгновения ошеломленного молчания я прочищаю горло.

— Видишь ли, ты только разогрел мой интерес.

— Обещай мне, что ты подумаешь, как следует, — требует он.

Я закрываю лицо рукой и смеюсь.

— Честно говоря, разговора нелепее у меня еще не было.

— Я не шучу. Я хочу, чтобы ты серьезно подумала не только о том, чтобы сказать «нет» тому, что я собираюсь предложить, но и о том, чтобы никогда больше меня не видеть. И чтобы не впускать меня в свою квартиру сегодня вечером. Чтобы повесить трубку прямо сейчас и забыть, что мы когда-либо встречались...

— Лиам.

— Да, девочка?

— Перестань указывать мне, что делать. — Он издает низкий звук раздражения, похожий на рычание животного. — Рычи на меня, сколько влезет, но это просто смешно. Я смогу решить, является ли то, что ты собираешься предложить, эгоистичным, неправильным и достойным пощечины только тогда, когда узнаю, о чем идет речь. Договорились?

Тишина.

Затем раздаются тяжелые шаги. Десяток шагов, пауза, еще десяток, еще одна пауза. Шаги начинаются снова.

— Ты что, расхаживаешь взад-вперед?

— Я продолжаю тебя недооценивать.

— Спасибо. Наверно. Как это связано с твоей ходьбой?

— Я расстроен, — рычит он.

— Потому что…

— Я никогда не ошибаюсь в людях.

Я корчу гримасу.

— Тогда, наверное, прости, что разочаровала?

Еще одно рычание. Низкий, сексуальный, мужской звук недовольства, который я с удовольствием слушала бы на повторе всю оставшуюся жизнь.

— Лиам, послушай. Я ценю, что ты пытаешься защитить меня. Я понимаю, что у тебя ко мне двойственное отношение и ты считаешь, что «мы» — это плохая идея. Чего я не понимаю, так это почему. Если бы ты рассказал мне о сути, исключив бесполезное «я не подхожу тебе», я была бы в гораздо выгодном положении в споре.