Книга Беспощадный рай, страница 45 – Джей Ти Джессинжер

— Итак... что мы будем с этим делать? Он знает, что ты в том отеле. Он может знать наши с Фин номера, и, возможно, где мы прячемся, потому как у него, похоже, есть жуткие хорошие навыки поиска людей. Он знает адрес нашей квартиры. Он, наверное, знает, где мы все работаем. И мы не можем прятаться вечно.

Я знаю, что она предлагает. И я понимаю, что она права. Но, боже, я не хочу этого делать.

Я хочу, чтобы все это — что бы это ни было — между мной и большим злым волком закончилось прежде, чем начнется.

Я с неохотой достаю из кармана маленькую белую карточку и смотрю на номер.

Глупый Ромео. Мне бы хотелось врезать тебе по физиономии.

— Ладно. Я ему позвоню. Устраивает?

— Не забудь поблагодарить за подарок.

Я вешаю трубку, прежде чем бросить что-нибудь еще через всю комнату, и набираю номер Киллиана.

ГЛАВА 12

Джули

Он отвечает на первом же гудке.

— Привет, милая. — Его богатый акцент окрашен теплотой.

— Привет. — На мгновение у меня заплетается язык. Он не облегчает мне задачу, продолжая молчать. — Эм. Спасибо за подарок.

— Всегда пожалуйста.

— Это не значит, что я доверяю тебе.

— Я знаю.

— Звоню я тебе по настоянию подруги. Я не хотела этого делать.

— Я понимаю.

Мне нечего сказать, поэтому я сижу молча, покусывая губу, пока он не начинает хихикать.

— Перестань кусать губы.

Я испуганно втягиваю воздух и в панике оглядываюсь.

— Ты что, наблюдаешь за мной?

— Нет. Просто ты так делаешь, когда не можешь решить, хочешь разбить что-нибудь о мою голову или поцеловать.

Тяжесть его эго могла бы привести к коллапсу целые солнечные системы.

— Мы уже сто раз это обсуждали. Я не хочу целовать тебя.

— Я знаю, что ты не видишь мое лицо, но сейчас на нем выражение крайнего неудовольствия. Мы же договорились не лгать, забыла?

Мне хочется разорвать этого гребаного пони-единорога в клочья. Зубами. И отправить одному самодовольному ублюдку видео этого.

— Если я когда-нибудь и поцелую тебя, то только дабы удовлетворить болезненное любопытство о том, каково разочарование на вкус.

Он покатывается со смеху.

Это так неожиданно, что я просто сижу и слушаю его какое-то время, не только наслаждаясь этими звуками, но и не понимая происходящего.

— Почему тебе нравится, когда я говорю такие вещи?

Он все еще хихикает, когда отвечает:

— Потому что никто другой не смеет.

Как и многое другое, наличие у него чувства юмора становится сюрпризом. Безусловно, у него раздутое самомнение, но он может и посмеяться над собой. И, стоит признать, его манеры весьма хороши.

Он умудренный опытом, умный и — для безжалостного убийцы с репутацией крайнего насильника — обладает неслыханным самоконтролем.

Мой отец никогда не отказывал себе в женщине, если хотел ее.

Если она будет сопротивляться, он бы посмеялся, а потом взял ее. О его аппетитах ходят легенды. Так же как и о его вспыльчивом нраве и его исключительной чувствительности ко всему, что можно истолковать как оскорбление: он перерезал глотку своему собственному портному за предположение, что, возможно, придется перешить пальто, немного увеличив размер.

А этот мужчина реагирует на мои оскорбления смехом.

Он спокойно принимает мой отказ целоваться с ним. Он и пальцем меня не тронул, хотя его желание уложить меня на лопатки было более чем очевидным.

Он сдержал свое слово не причинять мне вреда и отпустить меня, хотя держать меня в плену ему было чрезвычайно выгодно. Без всяких сомнений, мой отец дорого заплатил бы за мое благополучное возвращение (хотя бы потому, что того требовала честь семьи).