Книга Идеальные незнакомцы, страница 38 – Джей Ти Джессинжер

Как только Джеймс чувствует, что напряжение покидает мое тело, он наносит еще пять жгучих ударов по моей голой заднице, чередуя ягодицы, пока я визжу и корчусь.

Затем он останавливается и гладит меня рукой, поглаживая мою горящую кожу и бормоча похвалы.

Между ног у меня все намокло.

Он приказывает: — Поговори со мной.

Я пытаюсь перестать задыхаться достаточно надолго, чтобы говорить. — Я бы поговорила, если бы могла... сформировать... какие-то слова.

Он протягивает руку между моих ног и нежно исследует мои складки, растирая пальцами туда-сюда мой набухший клитор.

— О, блядь, — дышит он. — Ты такая мокрая. Тебе это понравилось, не так ли?

Возможно, это из-за трепетного тона его голоса. А может, это волны наслаждения, которые поднимают его умелые пальцы. Какой бы ни была причина, логическая часть моего мозга отключается, оставляя меня чувствовать себя дикой, раскованной и ослепительно живой.

Слова вырываются из моей груди одним длинным порывом.

— Да, мне понравилось, и я хочу, чтобы ты отшлепал меня, пока я не кончу, а потом я хочу, чтобы ты трахнул меня, пока я снова не кончу, а потом я хочу отсосать у тебя, пока ты не кончишь, а потом я хочу сделать все это с самого начала.

Будто издалека, я слышу низкое, животное рычание, прорывающееся из его груди. Затем он переворачивает меня, устраивая между своими раздвинутыми бедрами. Он крепко целует меня, одной рукой сжимая мои волосы, а другой обхватывая мое горло, пока я дрожу и скулю от желания.

— Это была самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышал, но сегодня я не собираюсь тебя трахать, — грубо говорит он, отрываясь от моих уст и тяжело дыша, глядя мне в глаза. — Ты сказала, что не хочешь прыгать со мной в постель, и я это уважаю.

Мои глаза расширяются от ужаса. — Нет, я этого не говорила. Кто бы это ни сказал, это глупый, глупый человек.

— У меня все равно нет презерватива.

И я не принимаю противозачаточные средства, так что это однозначно никуда не годится.

Я закрываю глаза и кладу голову ему на плечо, пряча лицо. Меня пронизывает разочарование. Голодная боль между ног ноет от потребности.

— Но мы еще не закончили, — шепчет он, работая над ремнем на моих запястьях.

Он снимает его и бросает на пол, потом дергает за подол моей футболки. Я поднимаю руки над головой, и он стягивает с меня футболку и отбрасывает ее в сторону. Он быстро расстегивает крючки моего бюстгальтера и тоже отбрасывает его в сторону, затем стягивает с меня джинсы и трусики, после того, как я сбрасываю туфли.

Затем я сижу голая у него на коленях, отдыхая в кругу его сильных рук.

Он начинает ласкать меня, мою грудь, руки и бедра, целует меня, гладит и сжимает во всех моих мягких, сокровенных местах, вздыхает мне в губы, когда я выгибаюсь назад и раздвигаю бедра.

Я в густом, сладком оцепенении от наслаждения.

Меня никогда так не ласкали. Уж точно не кто-то, кто выглядит так, как он, или тот, для кого сам акт исследования и оценки моего тела кажется таким священным. Он изучает мои изгибы руками, набрасывает холмы и долины моей плоти своими жадными глазами. Я никогда не видела, чтобы мужчина выглядел таким восторженным. Таким очарованным и соблазненным.

Проще говоря, это опьяняет.

— Мне нравится, как ты смотришь на меня, — прошептала я, когда он зачарованно смотрел на свою руку, сжимавшую мою грудь. Любая застенчивость, которую я могла иметь относительно своего тела, испаряется от того, как его глаза впитывают меня в себя.