Книга Жажда безумия, страница 50 – Р. К. Пирс

— Немножко, — говорю я, застегивая рюкзак и бросая его на пол. — Просто много думаю, вот и все.

— О Шляпнике?

Конечно, он угадал, но я не буду признаваться в этом вслух. Никто не должен знать, как часто Шляпник занимает мои мысли. Просто, у меня в голове есть представление о том, как все должно происходить, как мы должны объединиться, чтобы победить тьму, и Шляпник с самого начала играет в этом чуть ли не главную роль.

— Обо всем, — отвечаю я неопределенно. — Слишком много всего, чтобы переварить быстро. Я прошла путь от того, что даже не знала о существовании Страны чудес, до попытки спасти ее. Люди, которые мне дороги, пропали, и все ожидают, что у меня есть какой-то грандиозный план, чтобы спасти нас.

— Это и правда много, — говорит он, и его бархатный голос снимает часть моего беспокойства. Неправильно ли хотеть посидеть и послушать его какое-то время? — Но мы будем поддерживать тебя на каждом шагу. Я никуда не уйду.

Я снова встречаю его взгляд, остро ощущая его близость. Нас разделяют всего несколько сантиметров, и, если бы я не знала наверняка, я бы сказала, что пространство между нами сокращается, чем дольше я смотрю, хотя ни один из нас не двигается.

— Приятно это слышать, — говорю я, нервно делая шаг назад. — Я рада, что ты здесь.

Он замечает беспокойство в моих глазах, и на его лице появляется понимающая улыбка.

— Я заставляю тебя нервничать?

Я задерживаю дыхание. Я могу лгать сколько угодно, но это не изменит факта того, насколько мой пульс ускорился от этого вопроса. Очевидно, он заставляет меня нервничать по множеству причин, которые я даже не начала разбирать, но в основном потому, что я не хочу отталкивать его. Я хочу, чтобы он был ближе.

Я никогда не придавала значения физическому контакту, никогда не хотела, чтобы кто-то нарушал мое личное пространство. Держи всех на безопасном расстоянии — это всегда было моим правилом. Если они не слишком близко, они не смогут тебя ранить. Не говоря уже о том, что нет даже шанса на неловкие объятия и неудобные прикосновения, если ты держишь всех на расстоянии вытянутой руки.

Но сейчас я хочу проверить границы своего комфорта. Я хочу посмотреть, как далеко могу их растянуть, прежде чем они порвутся, и я не могу объяснить, почему хочу, чтобы это был Дион, но хочу. Возможно, потому что он уже видел меня полуголой, и эту границу уже невозможно пересечь. Что изменится от нескольких дополнительных предметов одежды? Или, возможно, потому что я доверяю ему свою жизнь, поскольку он сохранил ее.

А может, я просто переполнена гормонами и эмоциями и мне нужно отвлечься, чтобы прояснить мысли.

— Возможно, — я не дам ему удовлетворения, признав, какое воздействие он на меня оказывает, хотя он, вероятно, это чувствует.

— Не стоит, — он ухмыляется. — Я не кусаюсь… если только ты сама этого не захочешь.

Мой взгляд опускается на его губы, как раз в тот момент, когда его язык медленно скользит по верхним зубам, и я не могу не задаться вопросом, каково это, почувствовать, как он танцует по моему телу. От этой мысли между моих бедер пульсирует сердцевина, а жар обжигает щеки, пока не отвожу взгляд.

Я никогда не встречалась с кем-то достаточно долго, чтобы переспать с ним, что, вероятно, является частью моей проблемы. У меня накопилось много лет сексуальной фрустрации, от которой мое либидо просто умирает от желания избавиться, и я превращаюсь в лужу при виде первого симпатичного парня, который обращает на меня внимание. Но я не могу сказать, что мне это не нравится.