Книга Потрошитель из Бедвилля, страница 34 – С. Хеберт

Он?

— И заперли в Бедвилльской лечебнице, где, как говорят, он терпит бесконечные пытки за все, что причинил этому городу! — Мужчина указал в сторону лечебницы, быстро заметив черный дым, собравшийся в небе. Взгляды толпы проследили за ним, раздались вздохи и тихие возгласы.

— Лечебница! — крикнула одна женщина.

— Она горит! — заявил какой-то мужчина.

— Потрошитель, а что, если он сбежал? — выкрикнул третий.

— Успокойтесь, — Мужчина попытался разогнать толпу, но было слишком поздно. Они запаниковали и бросились врассыпную. — О, — выдохнул он, слезая с деревянного ящика, на котором стоял. — Пожалуйста, возвращайтесь домой! Я немедленно сообщу в полицию. Будьте бдительны! Если Потрошитель вернулся, мы все обречены! — Оставшиеся зрители в спешке бросились прочь, пораженные его заявлениями, когда он помчался в полицейский участок.

Я покачала головой.

— Дураки, — прошептала я Джаккалу. — Кажется, меня исказили и стали считать мужчиной. Как будто женщина не может причинить такое зло.

— Печальное преуменьшение, которого следует придерживаться. Мир считает мужчин высшим полом, но на самом деле власть принадлежит женщинам. Мы всего лишь скромные слуги — глупцы, желающие быть такими же сильными, как ты. — Я кивнула в ответ на замысловатую похвалу Джаккала. — Пойдем. — Он указал в сторону ближайшего переулка. — Давай продолжим.

Вместе мы пошли по знакомой аллее, осторожно пробираясь к черному ходу борделя. Дверь была заколочена, посередине прибит единственный лист бумаги. В центре выцветшими чернилами было напечатано: не входить.

Я щелкнула пальцами, бумага мгновенно сгорела дотла.

— Мне не нужно разрешение.

Джаккал сорвал доски с двери, отбросив их в сторону, когда крутил ручку. На удивление, она оказалась незапертой и легко открылась. Он отступил в сторону, пропуская меня вперед, мои руки сияли светом. В борделе было тихо и темно, пахло гнилым деревом, плесенью и пылью. Потрепанный, состаренный декор с бала в честь Самайна остался на месте, покрытый слоями паутины и пыли. Казалось, что здание умерло в тот момент, когда я покончила с собой.

Мы с Джаккалом пошли дальше, заглянув в каждую комнату на первом этаже борделя. Он щелкнул пальцами и зажег повсюду годовалые свечи, окрасив каждую комнату в алый оттенок. Было грустно видеть свой дом, каким бы жестоким он ни был, забытым и разобранным. Я провела здесь так много своей жизни, заботясь о его нуждах и содержании, только для того, чтобы увидеть, как он превращается в руины.

— Я хочу увидеть свою комнату, — прошептала я, поворачиваясь лицом к Джаккалу.

Он просто наклонил свою голову, его лисья маска пропиталась темно-оранжевым цветом его магии. Он повернулся, молча ведя меня к главной лестнице. Я шагнула вперед, прислушиваясь к старому, знакомому скрипу дерева, пока продолжала, нога за ногой, подниматься на верхний этаж.

Когда я добралась до верха лестницы, на меня навалилась тяжесть. Воспоминания о той роковой ночи начали мелькать фрагментами в моем сознании. Я посмотрела вниз, заметив старый, заляпанный кровью пол. Мои глаза проследили путь до двери мадам Чепи, вспоминая все, что происходило за ней. Сердцебиение Чесму эхом отдавалось у меня в ушах, когда я закрыла глаза и заставила себя двигаться вперед.

— Ты уверена? — Спросил Джаккал, схватив меня за руку, когда я потянулась к ручке.