Книга Девушки бури и тени, страница 57 – Наташа Нган

– Видишь, Эо? Я же тебе говорила. Теперь будешь отрабатывать за меня три дня на гражданской службе.

– Ну и что, – Эола не поднимает глаз. – Обожаю гражданскую службу.

– Видишь, с кем мне приходится жить? – Канна закатывает глаза.

Официант ставит последнее из множества блюд, которые теперь загромождают весь стол: приготовленную на пару рыбу-ангела, плавающую в соевом соусе, пирог с репой в форме цветов, свёрнутые ушками свиные дамплинги, плавающие в прозрачном бульоне. Канна хватает столовое серебро, с удовольствием накладывая нам на тарелки большие порции.

– Я поспорила с сестрой, что это ты напала на Короля, – объясняет она. – Все думали, что это сделала дочь Кетаи Ханно, но я поняла, что это ты, с того момента, как ты заговорила. И, конечно, твои глаза. Они действительно нечто – тебе это известно? Может, ты и человек, но у тебя дух демона, – едва переводя дыхание, она отрывисто добавляет: – Ну? Вторая попытка будет скоро?

Я не сразу понимаю, что она имеет в виду. Внутри всё переворачивается, когда я вспоминаю, как дрожала Майн в моих объятиях. Я беру палочки для еды и обхватываю ими тушёный гриб шиитаке.

– Да, – отвечаю я, отправляя его в рот и сильно откусывая. – И на этот раз никаких неудач.

– Ясно, – Канны изучает меня взглядом. – Такие не заслуживают того, чтобы жить.

От мрачной напряжённости в её голосе у меня пробегает дрожь по спине.

– Мир был бы намного лучше, если бы им правили мы, женщины. Согласна? И у нас, нашего клана, есть возможность воплотить это в жизнь. При такой слабости двора, как сейчас, это будет ещё проще. Так думают многие из нас: командир Тео, Шифу Пру, половина стражи, с которой я общаюсь. Вот только мама нам такого не позволит, – в её голосе слышится насмешка.

– Она пытается защитить тебя, – говорю я, но Канна только хмурится.

– Когда есть опасность, надо встречать её лицом к лицу, а не прятаться в горах, притворяясь, что раз я не вижу – значит этого не существует.

Мы обе смотрим туда, где сидят Майна и леди Дуня. По скорости, с которой двигаются их губы, можно сказать, что у них оживлённая беседа. В зале всё шумит и бурлит, но Майна и леди Дуня будто стоят в стороне, полностью сосредоточенные на своём разговоре.

– Как думаешь, твоя мать согласится присоединиться к нам? – спрашиваю я Канну.

– Да, к сожалению.

– К сожалению?

Девушка-лебедь протыкает кубик маринованного тофу с большей агрессией, чем тот, вероятно, заслуживал:

– Неужели из всех возможных союзников мы собираемся довериться человеку?

Я ощетинилась от этого вопроса – больше из-за недоверия к людям, чем из-за чего-либо ещё. Чтобы защитить Майну и её отца я спрашиваю:

– Что тебе известно о Кетаи Ханно?

– А что мне о нём нужно знать? – Канна пожимает плечами. – Он из Бумажного народа и мужчина. А вот тебе удалось произвести на меня впечатление. Может, ты и человек, но ты девушка, и от этого ты гораздо сильнее него. Не говоря уже о перспективе. Только женщины по-настоящему понимают жестокость мира, глубину человеческой жадности и желаний, на какие подлые поступки мир способен кого-то подвигнуть, – она сердито бросает на мать ещё один презрительный взгляд. – Неужели Ханно считает, что все кланы просто поделят Ихару, как только война закончится? Что мы такие: "Вот, пожалуйста, возвращаем тебе твою долю королевства, а теперь, пожалуйста, веди себя прилично и оставь остальных в покое?" Вот ещё! Мы все знаем, чем это обернётся.