Книга Девушки судьбы и ярости, страница 82 – Наташа Нган

Кровь шумела в ушах Майны. Каждое слово Ловы пронзало её насквозь, как мечи.

Почему правда ранит сильнее, чем ложь? Она полагала, что во лжи, по крайней мере, есть утешение. Истина же похожа на зеркало, в котором ты видишь себя обнажённую во всех смыслах этого слова. Приходится признать, что человек, смотрящий на тебя оттуда, – это ты сам.

В конце концов правда всегда настигает тебя.

И это было безжалостно.

Майна оглянулась на беспорядочные лагеря, разбросанные по полям, затем перевела взгляд на город вдалеке, где из-за серебристого тумана, поднимающегося от его вод, он становился похожим на населённый призраками.

Она спросила:

– Сколько времени требуется, чтобы вода из резервуаров растеклась по всему городу?

– Примерно два дня. Они, должно быть, уже начали пить отравленную воду.

Майна повернулся к Лове:

– Значит, завтрашняя атака необходима?

– Яд нужен лишь затем, чтобы ослабить силы Короля, – устало ответила Лова. – Будет много демонов, которые не пили отравленную воду или которые не слишком больны, чтобы сражаться. Это всё равно будет трудная битва, но нам будет уже не так тяжело, как раньше.

Майна развернулась на каблуках и направилась к лагерю.

Лова пристроилась рядом с ней.

– Ты же не планируешь убить Чаня, верно? – спросила она, её поддразнивающий тон не был до конца убедительным. Когда Майна не ответил, она добавила: – Или отца, когда увидишь его в следующий раз?

Майна остановилась, её сердце сжалось:

– Хочешь сказать, он отравил и Чёрный Порт?

– Я спросила Чаня, – призналась Лова. – Но он утверждал, что не знает, и я ему верю. Честно говоря, сомневаюсь, что Кетаи рискнул бы этим. Мараци – культурное сердце двора. Сокрытый Дворец – его политическое сердце. Оба места являются символами королевской власти. Но Чёрный Порт необходимо для существования Ихары. Каждый клан и каста зависят от города и его торговли. Кетаи захочет взять его с минимально необходимыми затратами сил.

Опять это слово – "необходимыми".

– Собери как можно больше своих кошек, – приказал Майна Лове. – Я соберу шаманов и врачей. Мы расскажем беженцам, чтобы они не пили воду из реки. Мы сделаем всё возможное, чтобы помочь тем, кто уже болен.

Лова покачала головой:

– Это займёт несколько часов, Майна. Тебе нужно отдохнуть...

– Хорошо, пусть этой займёт часы. И я не буду отдыхать.

– Тебе не кажется, что мы с Ниттой уже подумали обо всём этом? – сказала Лова с нетерпеливым рычанием. – Я не такая бессердечная, как тебе, наверное, кажется. Но это слишком опасно. Среди беженцев наверняка есть шпионы. Они могут устроить нам засаду или предупредить стражу в Мараци...

– Тогда это необходимый риск. Двору известно, что Мараци – одна из наших целей. Наша атака не вызовет такого сильного шока.

– Даже если так...

Майна повысила голос:

– Я здесь главная, Ло, и таковы мои приказы. Ты отказываешься мне подчиняться?

Бронзовые глаза девушки-львицы вспыхнули. Она выглядела слегка озадаченной, но в основном впечатлённой. Она опустила голову, на её губах заиграла ухмылка.

– Нет, генерал Майна, – сказала она. – Я слушаюсь и повинуюсь.

Майна за свою жизнь слышала достаточно криков, чтобы понять, какие страдания вызывает каждый из них.

Она прижимала мокрое полотенце ко лбу ребёнка из Касты Бумаги, а родители мальчика шептали молитвы рядом с ним. Высокие, быстрые, пронзительные – эти крики вспыхивали, как огонь. Они исходили прямо из груди. Это были не волнообразные вопли боли, которыми были наполнены долгие ночь и день, которые Майна, Лова, Нитта и другие провели, ухаживая за больными и мёртвыми в лагерях беженцев. Это были крики ужаса.