Книга Сильвер, страница 139 – Оливия Левез

– Что им от меня надо? – спрашиваю я.

– Основатели восприняли твой бунт очень серьезно. Они отправили меня, чтобы я поставила тебя на место. – Она хмурится. – Ты не обновляешь Защиту. Тебя же предупреждали на корабле, что случится, если ты не будешь этого делать.

– У Основателей уже есть вся собранная мной информация. Они поймали меня и снова восстановили мою Защиту.

– Не всю. А им нужно знать все. Включая то, что ты скрывала все это время.

– Я ничего не скрывала…

– Ты точно в этом уверена, Кадет-39? – Ее голос становится низким, приторным. – Пока что собранная тобой информация оказалась самой полезной. Мы еще никогда не были так близко к воплощению проекта «Ультима». Нам лишь нужны последние сведения – об их слабостях. – Ее рот дергается. – И конечно же, кто справится с этим лучше тебя, «резервная»?

– «Резервная»? Что это значит? – Я слышу это слово не в первый раз.

Ее глаза сияют. Ей нравится, что она знает нечто мне неизвестное.

– Несмотря на то что мы были перепрограммированы, у тебя остались все изначальные характеристики кожи наших предков. Включая их самую величайшую слабость – ген эмпатии. Однако наши преисполненные мудрости Основатели придумали, как его можно обернуть в преимущество.

Я думаю о том случае, когда процесс обновления Защиты пошел наоборот, – воспоминании Основателей об одном народившемся, которого они решили оставить, уничтожив всех остальных. Партия № 30, 9-й отсек.

Моя кожа серебрится и мерцает от осознания этого.

Это я. Этим малышом была я.

И внезапно слишком много всего встает на свои места. Все те случаи, когда я была совсем юная и хотела наладить контакт с другими на корабле, как, будучи младенцем, я плакала от одиночества. Мое желание подружиться с Кадетом-10, несмотря на то что это шло вразрез со всеми правилами. Моя способность собирать тактильные воспоминания на Земле: детский кардиган Бетти и бальное платье. Как я смогла увидеть каракули отчаяния у Дудлс. Разгорающееся желание наедине с Финчем.

– Ты такая же, как те харибдианцы, которые были слишком слабы, которые впустили к себе тех, с шипами. Которые были предрасположены к чувствам, – продолжает Кадет-10, ее голос пронизан презрением. – К тому, чтобы нуждаться, нет, даже жаждать физического прикосновения и близости. Всего того, от чего мы избавились, чтобы стать сильными.

Она наклоняется вперед:

– Разве ты не видишь, как тобою воспользовались. – Ее голос переходит на шепот, смеющийся, дразнящий. – «Ты в порядке, Сильвер? Ты про свое сердце, Сильвер? Мне кажется, мой камень хочет что-то сказать твоему камню…»

Меня охватывает холод. Ее голос стал голосом Финча – мягким, теплым, ласкающим.

– Было так весело вселяться во всех этих людей, особенно в мальчишку. А вы двое времени не теряли, не так ли?

– Ты вселялась в него? – шепчу я.

– Ну конечно же, – шипит она. – Я хотела сама увидеть, почему Основатели позволили тебе жить, выбрали именно тебя для этой миссии. И теперь я ясно это вижу. Твой ген эмпатии – ворота в мир людей. Твоя слабость является и твоей силой. Благодаря ей ты смогла показать нам тактильные воспоминания, раскрывая их чувства и мысли. Так мы увидели, как ими можно манипулировать и упростить процесс вселения.

Я вспоминаю слова Основателей: «Сохрани ее в качестве резерва. Контрольного экземпляра, с которым можно будет сравнить новую партию». Я была экспериментом, частью плана Основателей. Им требовалось, чтобы я была такой только для того, чтобы лучше меня использовать.