Онлайн книга «Фрейлина. Предотвратить»
|
Приняв доброжелательный тон, Костя предложил на время пути неформальное общение и обращение по имени-отчеству. Лейтенант быстро освоился, и Константин понял, почему именно его Пестель выделил в сопровождение. Тот был умен – безусловно, но еще и много знал о Крыме, Севастополе и кажется обо всем, что только приходило на ум. На все у него имелось свое мнение, иногда очень любопытное. К концу поездки мужчины настолько освоились в общении друг с другом, что Константину даже пришло в голову… Но отвлекся… увидел форты! Потом перед ними открылся вход в Ахтиарскую бухту и вид на корабли, стоящие здесь на якоре. Картина рисовалась до боли знакомая – стройные мачты, четкие росчерки рей с зарифленными парусами и веревки рифов, аккуратно собранные к бортам… все это заставило сладко сжаться сердце. - Мы причалим непосредственно к Графской пристани. А дальше и не знаю, Константин Николаевич… следует послать вестового в резиденцию или сами определитесь с проживанием? Могу рекомендовать неплохие места. - Полагаю, справлюсь с вашей помощью. А почему пристань «Графская», Виктор Арсеньевич? - А все довольно прозаично… - улыбался офицер, - отсюда Севастополь начинался, к деревянному причалу подходили первые наши корабли. Так же делал и граф Войнович, один из первых командующих Черноморским флотом. Он жил в небольшом имении на Северной стороне бухты и ежедневно прибывал к службе на ялике, оставляя его у причала. А раз ялик графский, то и пристань, стало быть, Графская. Так и прижилось. - Определенная логика в этом наблюдается, - улыбался теперь и Костя, с удовольствием глядя на приближающиеся ступени и величественную колоннаду Графской пристани. Дубельт неправ - уже только благодаря этому строению затрапезным губернским городком Севастополь не выглядел. - Михаил Петрович поклонник классической архитектуры, - заметил лейтенант. И действительно – в строении наблюдался древнегреческий стиль: строгая симметрия, колонны дорического ордера, карниз над ними и выступ с увековеченной на ней датой постройки – 1846 год. В нижней части парапетов прилегли два льва и головы их были повернуты в сторону причала, словно мраморные монстры охраняли вход в город. В нишах рядом с колоннами угадывались еще две скульптуры, но подробности их снизу не просматривались. - Поднимемся, - отмер наконец Константин, кивнув еще раз капитану «кочермы» - уже сочлись и попрощались до этого. Охрана подхватила вещи. Отмеряя шагами ступени, Костя осматривался - неубранные и неблагоустроенные пока еще окрестности сами по себе говорили о том, что строительство только недавно завершено. - Вас, кажется, встречают, - заметил Ахтырцев, указав взглядом – от колоннады по ступеням быстро спускался морской офицер. Лет тридцати пяти, с круглым лицом, в усах и с виду знакомый. Да… это он и второй – пожилой, в тот день стояли за спиной обиженного Лазарева. Поскольку Константин был одет в гражданскую одежду, офицер обратился к нему, как к лицу гражданскому: - Мы не были представлены. Позвольте сделать это сейчас, Ваше высочество – капитан-лейтенант Антон Демидович Синицин, - взял он под козырек. - Приятно, Антон Демидович, и в свою очередь… - состоялось знакомство и стандартный обмен вежливостями. - Как вы узнали о времени моего прибытия? |