Онлайн книга «Фрейлина»
|
Очень плотное белоснежное кружево, выполненное в технике фриволите, было щедро украшено белыми жемчужинами разного размера. Колье, серьги, браслет, узкий пояс, крохотная бальная сумочка-мешочек и веер. Веерная основа и все застежки из светлого серебра. — Боже мой… это на витрину только. Пожелтеет же на теле. С ума сойти — красота! И как под такое найти наряд? — Ну как же? — заглянула из-за плеча Ирма, — а ваше венчальное, Таисия Алексеевна… в чем же еще наносить визиты после свадьбы? Вуаль отложим, будет колье. Браслет широковат… ну так его и носят, наверное, вверху перчатки. Маменька ваша должна знать доподлинно… а я ничего не скажу — впервые такое вижу. И вправду красиво. — Хорошо, да… ай да Ольга Николаевна, — улыбалась я и вспомнила вдруг… вспомнился Барятинский. И Илья… как бы не стряслось чего. — Ирма, а ты Илью не видела случайно? Что-то давно не видать его. — Спрашивал вас, как же… не пустила я эту образину во дворцовые покои. Не до него было. — Ирма… найди его, позови. Он выполнял мое поручение, доложиться хотел. Не в состоянии ждать, я вышла на крыльцо и стояла там, вдыхая влажный воздух. Пахло скошенной травой — между домиками виднелись небольшие аккуратные валки, еще не убранные из-за дождя. Виноватый вид мужчины, подходившего ко мне, говорил сам за себя. — Не нашел, да? — получилось у меня почти шепотом. — Не застал, барышня. Александр Иванович, стало быть, подал прошение на Кавказ. Ему скоренько его и подписали, так он сразу и убыл к службе. В дороге где-нибудь сейчас. Адрес, где жить станет, пока неведом, — протянул он мне письмо. Я покрутила его в руках. И черт знает… сама не представляла зачем — ни тогда, ни сейчас, но… Тоненькая паутинка, соединяющая прошлое и настоящее Ольги, окончательно рваться категорически не желала. Я не собиралась заниматься сводничеством, да и бессмысленно это. С душевной чистотой Великой княжны — бессмысленно совершенно. Но опять же — но… А пускай судьба рассудит! — Ты подумал над моим предложением, Илья Ильич? Едешь со мной на чужбину? — Так чужбина она и есть, Таисия Алексеевна… — мялся солдат, — здесь топчан и тот мне родной. Да и девка у вас может быть, а не сынок… что же я зазря сидеть там буду? — Пусть будет так. Тогда держи, — вручила я ему обратно письмо, — наведывайся, узнавай — как станет известен адрес, отправь пожалуйста. Маменька должна быть с минуты на минуту — деньги получишь. И те, что потратить пришлось, и на будущее. Иди, отдыхай… У двери оглянулась. — Погоди! Илья Ильич, а родится сын? Выписать тебя можно будет… хотя бы к году? — Страшно вам, барышня, — правильно понял он меня, — только со страхом ни одно дело начинать не следует. А от меня помощь вам никакая сейчас. Пишите… к году. Доживу — посмотрим. Илья Ильич Прокудин полное мое имя. На фрейлинскую и пишите — либо здесь я буду, либо в Зимнем. — Прокудин Илья Ильич, — послушно повторила я. У меня одноклассник был — Пашка Прокудин, я не забуду… * * * Шторм на море сильная вещь, он одновременно ужасает и завораживает. Стонет и гонит волну ветер… круговерть из дождя и морской пены мешает вдохнуть. И молнии тоже… Величественные… страшные своей красотой молнии с треском рвут окружающий мир на части. А еще волны — черные, еще более страшные… будто зовут уже в себя, так и норовят поглотить. И нужны все силы — духа и воли, чтобы противостоять их мрачному зову — не поддаться, выстоять! |