Онлайн книга «Фрейлина»
|
И других поводов хватало… Я растерянно топталась на месте, иногда пытаясь подтянуть декольте чуть выше. Вспомнились беззащитные плечи Натальи Гончаровой с портрета. Может они и вдохновили императора на такой фасон. Маменька в который раз придирчиво рассмотрела меня и нервно поправила вуаль и кокошник. Погладила по плечу и озабоченно выдохнула: — Сердце не на месте… Ирма, надеюсь, у тебя есть надлежащий опыт? Если нет, то и не беда, но я должна быть уверена, что Таисия Алексеевна будет собрана самым лучшим образом. Без помятостей на юбках и заломов на вуали. Тогда просто признайся и на это время я найду умелого человека. — Никак нет, Елизавета Якобовна, я вполне… Так я узнала имя-отчество матери. Отчество явно не русское, но пока это ни о чем не говорило. Хотя национальное происхождение могло как-то объяснить внешность Таисии… и ее мамы, конечно. Пока что мне везло. И даже в том, что еще не успела приступить к службе. Скорее всего, на том малом приеме Таисию уже представили Ольге. Потом случилось то, что случилось и появилась я. И поплыла по течению. Осторожно правда и осмотрительно — молодец. Внимательно слушала, мало говорила, старалась по-еврейски отвечать вопросом на вопрос. Но дальше уже придется что-то делать, вот тогда и начнется настоящий экзамен. Пожелав мне ангелов ко сну и перекрестив на ночь, ночевала маменька где-то в Большом дворце у знакомой — здесь места не было. Высоте моей кровати она не ужаснулась. Да я и сама уже все рассмотрела: внизу, во всю длину была предусмотрена полка для хранения. Наверное, солдаты в казарме хранили здесь личные вещи. У себя я тоже нашла несколько коробок. В комоде бумагу, писчие принадлежности, ленты, два веера, булавки, чулки, перчатки, платочки… Весь следующий день мы тоже провели вместе. Кормились, гуляли и много говорили, но больше она. И, скорее всего, сейчас на меня в сто первый раз сыпались всё те же инструкции: как перед кем присесть, куда смотреть, как отвечать, как и на что реагировать и даже как дышать при разговоре — не глубоко, не полной грудью. Она волновалась за меня и продолжала нервничать, а я впитывала информацию, как песок воду — жадно, и просила добавки, уточняя подробности. В глухом ответвлении аллеи приседала и кланялась, правильно дышала грудью и гордо смотрела, держа осанку (дворянка Шонурова как-никак, будущая мать князей Шонуровых-Козельских). Плохо было одно — танцевать я не умела. Классический вальс — мой максимум, и то это было давно. Но оказалось, если дама не слишком хорошо себя чувствует (к примеру, слабость после болезни), она имеет полное право отказать в каком-то из танцев. А если дела совсем плохи? Тогда нужно убрать из виду бальную книжку — умный поймет, дурак сам виноват. Но в случае невозможности или нежелания танцевать, стоять лучше в компании ответственных старших. — За всеми вами будет присматривать Анна Алексеевна, ее и держись, — обеспокоенно присматривалась ко мне мама, — часто кружится? Ах ты, страсть какая… недолечили видимо! Я переговорю с доктором. — Это все временно — сотрясся мозг… не нужно, не жалуйся. Я и так выпила три кувшинчика… — пыталась я отбрехаться и у меня получилось. А может и не стоило — голова и правда иногда побаливала. Но что еще здесь могли предложить, кроме того же «кувшинчика»? |