Книга Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей, страница 76 – Алиса Князева, Ника Смелая

— Есть такая хижина, — признает она неохотно. — Глубоко в лесу, на северо-востоке от деревни, возле большого кривого дуба. Но не советую тебе туда соваться.

— Почему? — спрашиваю я, стараясь, чтобы мой интерес не был слишком заметен.

Марта бросает быстрый взгляд вокруг, но никому, кажется, неинтересен наш разговор.

— Потому что это опасно, — шепчет Марта, наклоняясь ко мне.

По моей спине пробегает холодок. В её голосе слышится настоящий страх. Я хочу спросить, что она имеет в виду, но в этот момент дверь дома распахивается, и на пороге появляется высокий седовласый мужчина в простой, но добротной одежде. Его длинные пальцы испещрены пятнами от трав и мазей — знакомые следы лекарского ремесла.

Это должно быть мастер Ульф.

Все мгновенно затихают. Даже Марта прерывает наш разговор и поворачивается к лекарю с напряженным ожиданием.

— Как он? — спрашивает Говард, и в его голосе слышится страх, который он изо всех сил пытается скрыть.

Мастер Ульф устало потирает переносицу, затем обводит взглядом собравшихся. Его глаза на мгновение задерживаются на мне, и мне чудится в них легкое удивление, но это впечатление быстро исчезает.

— Физически он восстановится, — говорит лекарь, и по толпе проносится коллективный вздох облегчения. — Сильное истощение, обезвоживание, незначительные порезы и ушибы — ничего, с чем не справятся отдых и хорошее питание. Но есть кое-что, что меня беспокоит, — он обводит взглядом собравшихся и складывает руки на груди. — Мальчик пришел в сознание на короткое время. Он... сказал несколько странных вещей.

Найти пацана оказалось задачей не из лёгких. В прямом смысле слова пришлось рыть землю носом, чтобы отыскать его запах. Кто-то или что-то очень не хотело, чтобы белобрысого обнаружили. Пришлось обратиться и рыскать меж деревьев, обивая рёбра о толстые стволы и зарабатывая ссадины на боках об острые ветки. Благо регенерация не подвела, да и щенок всё же оказался жив. А значит, я не солгал Айрис, и она будет довольна.

Именно эти мысли заполняют сознание, пока тащу смертного к мельнице. Пацан не приходит в себя, и это начинает тревожить. Настолько, что отправляю за лучшим лекарем в округе. Как представлю, что моя истинная расстроится из-за кончины белобрысого, аж нутро сводит. Я не могу этого допустить. Она только-только начала оттаивать и перестала меня бояться.

— Ну что? — спрашиваю местного знахаря Ульфа. — Жить будет?

— Не знаю, Вашество, — отвечает мне мужик, аккуратно вливая в рот Грея какое-то зелёное варево. — Но в чувства я его ненадолго приведу, раз уж вы велите.

Парень тихонько стонет и внезапно распахивает глаза. Хватает Ульфа за воротник и пытается что-то сказать. Язык не слушается, но молодой мельник не сдаётся и повторяет одно и то же снова и снова, пока наконец нечленораздельные звуки не складываются в несколько слов: «Это он! Тёмный. В деревне предатель. Никому не верьте!»

А затем руки белобрысого повисают, и он сам откидывается на подушку без чувств.

Тёмный? Разве я не избавился от тех двух сущностей в лесу? Остался кто-то ещё?

— Что это значит? О ком речь? — внимательно смотрю на Ульфа, который не кажется удивлённым.

— Да был у нас тут один ополоумевший мастер, который ходил по деревне и едва ли не каждому рассказывал, что магия — это зло, но ему тьма не страшна, потому что он нашёл способ спасти от неё свою душу, — плечистый лекарь задумчиво потирал подбородок. — Да только пропал он давно. В лес ушёл отшельничать и не вернулся. Мы его искали, не нашли. Только землянку его. А самого и след простыл.