Книга Не благие намерения, страница 42 – Лина Певзнер

Измазанным по локоть в саже, словно самый заядлый трубочист, и совершенно обескураженным, его и нашла Истанамария, у которой в городе были свои информаторы. Скорее всего, первым делом с ними связался Имсвер. Не удивительно, что весть до госпожи Мейер долетела столь быстро.

– Вылезай оттуда, – морща аккуратный нос велела ему Иса, сверкая недобрым леденящим взглядом. – У нас сегодня много дел. И не только сегодня.

Последующие три месяца превратились для Мирты в череду однотипных дней, в каждый из которых она приходила к Десмиру домой, как будто на работу. Вот только работой стало душевное состояние мастера – после потери всех своих наработок, он пребывал в тяжелом психическом состоянии и Мирта боялась, не ровён час, учёный сведёт счёты с жизнью.

Однако, Десмир держался как мог, хотя и стал чрезмерно молчалив и неинициативен. Девушка искренне надеялась, что, если бы в его голове и родились подобные недобрые мысли, то Имсвер или Гвейн непременно его бы остановили – после случившегося пожарища телохранители не отходили от него ни на шаг, даже ночуя на узком топчане в его комнате. Мирта часто заставала мастера дома, распластавшегося на покосившейся кровати в снимаемой им комнатушке на окраине города, смотрящего невидящим взглядом в пошарпанный плесневеющий потолок.

Бывало, приходя, Мирта не заставала Десмира дома. Собирая волю в кулак, девушка отправлялась на его поиски по окрестным увеселительным заведениям. Частенько в одном из них она и находила мастера, скорее всего спящим за каким-нибудь из столиков или под ним. Каждый раз Мирта долго и настойчиво будила Десмира, как только получалось добиться от него хотя бы мутного взгляда, она помогала ему подняться и добраться до дома.

Помощь в таком формате в оплату телохранителям явно не входила, поэтому ей приходилось справляться самой. Изредка Имсвер мог сжалиться и помочь щуплой девчушке, когда Десмир пребывал в самых неподобающих состояниях и даже ноги волочить не мог. Периодически мастера найти и вовсе не удавалось, но это лишь означало, что сегодня он был на очередном приёме или балу, а иногда – они просто разминулись и круг по заведениям стоило повторить, порой, даже не один раз…

Спустя пару недель Мирта принесла в комнату мастера крупные багряно-красные цветы на тонком стебле и без листьев. Набрав воды в бутыль с широким горлышком, девушка поставила букет на пошарпанную тумбочку у окна.

– Где ты их раздобыла? – поразился Десмир. Взор мастера впервые за долгое время стал острым и чистым, тем, к которому она так привыкла.

– На руинах нашей лаборатории, – опешила от такой перемены учёного Мирта, смущённо улыбнувшись. – Это – еристы, или розы пепелищ в простонародье. Они растут только на местах свежих пожарищ, – её взгляд стал печальным – в душу закралось сомнение, что напоминать ему о случившейся с ними беде было не самой лучшей идеей.

– Только свежих? А на древних? – в его аметистово-фиолетовых глазах блеснуло любопытство.

– Только свежих, – потупилась Мирта и добавила, нахмурившись: – Ты же знаешь, натуралист из меня, как из тебя. Мне мама в детстве рассказывала про них…

– Занятно, – задумчиво пробормотал Десмир и вновь уставился в потолок затуманенным отсутствующим взглядом, предпочтя больше не разговаривать со своей гостьей.