Книга Рожденные водой, страница 117 – Виктория Павлова

У матери то ли от разочарования, от ли от удивления вытянулось лицо.

— Ты же видел, — донесся голос Эштон. Она стояла в паре шагов и вытирала керамбит салфеткой. — Она в платье. Целилась на офис «Петрол Плюс», даю руку на отсечение.

Произошедшее только что будто придало ей сил и улучшило настроение. Она чуть ли не сияла, как и сидящая рядом мать. В свете заходящего солнца они обе казались преисполненными светом древних знаний и умиротворенными от выполненной миссии.

— Да что с вами… — У Дэша снова пропал голос, и он поперхнулся.

— Мы избавляем мир от чудовищ, — твердо произнесла мать. — Они опасны. Простому человеку не выжить рядом с ними.

— Почему? Откуда ты знаешь? Кто-то это проверял? Они же просто защищаются… — Он не мог смотреть на то место, где раньше лежало тело, а сейчас осталась лишь темная жижа, отвернулся, с трудом встал и пошагал по пляжу прочь.

Ему хотелось уйти как можно дальше и больше никогда не говорить о русалках, не видеть Эштон с керамбитом, забыть ощущение ножа в руке и звук, с которым он входит в тело.

— В Мексиканском заливе парализована добыча шельфовой нефти, нефтяники боятся выходить на смены… — Мать шла за ним и говорила о проблемах «Петрол Плюс», сложностях разработки месторождений, риска для жизни простых работяг.

— Так все дело в деньгах? — Дэш остановился и развернулся. Он начинал злиться. Нет, в нем просыпалась самая настоящая ярость, приправленная отвращением к себе и миру, который оказался столь прямолинеен в жестокости. — Русалки мешают бизнесу?

Их догнала озадаченная Эштон, и они с матерью обменялись взглядами.

— Дэшфорд, ты понял, что только что произошло? — не унималась мать. — Ты Охотник! Ведь ты не испугался, ты смог! Это удивительно! Я никогда и предполагать не могла…

— Нет! Нет… — Споткнувшись на песке, он ринулся дальше. Он мог бы убежать от матери, но от себя — нет, и это рождало горькую тоску. Он зашагал к машине, потом подумал, что к ней не надо, лучше добраться до ближайшего города, и развернулся в другую сторону.

— Это твоя природа, Дэшфорд, ты должен гордиться. Это же чудо!.. — почти выкрикнула мать.

— К черту такие чудеса, — пробормотал он себе под нос.

— Дэш! — крикнула вслед сестра. — Что ты делаешь? Мы так и не поняли про «шепот».

Он продолжал шагать. Попытался вытереть руки, но они были в липкой бурой жиже, будто часть тела русалки теперь стала его перчатками. Такими, которые невозможно «снять», даже если долго мыть кожу.

Мать снова догнала его, схватила за плечо и развернула к себе.

— Ты не можешь уйти! Не можешь наплевать на свою суть!

— А я наплюю!

Мать размахнулась и влепила ему звонкую пощечину.

Он с трудом подавил желание оттолкнуть ее так далеко, чтобы она навсегда исчезла из его жизни вместе с его детскими страхами и годами надежды на то, что однажды мама обратит на него внимание и обнимет. Она упустила все возможности — он вырос и в матери больше не нуждался. Теперь он по-настоящему хотел уйти. Уйти и никогда не возвращаться.

— Дэшфорд, прости… — почти виновато пробормотала мать, будто испугавшись того, что сделала. — Ты не можешь уйти. Ты мне нужен!

— Ты ошибаешься. Я тебе не нужен! Тебе нужна Эштон, не я. Ты любишь Эштон. Не меня.

— Не смей так говорить! Ты Охотник. Часть семьи.

Для нее это решало все. Теперь его готовы принять. А он готов на такие условия? Разве не этого он хотел? Разве не исполняются все его мечты?