Книга Затонувшая свобода, страница 153 – Анна Панкратова

Дети издали полный сожаления вопль, и Айви их понимала. Она и сама еще совсем недавно верила, что Амор Инсулае – зло, что пожирает души, не оставляя даже тела, что можно придать огню. Она посмотрела на Стива, который задумчиво кусал губы, размышляя, видно, что мог выбрать другую дорогу и укрыться здесь, а не в публичном доме в мире людей.

– Годы шли. И три тысячи лет назад на свет появилась я, едва предыдущая муза любви слилась с природой, слишком устав существовать. Я жила в мире, помогала кому могла, но в итоге услышала плач этих островов и пришла сюда. Здесь меня приняли, полюбили, а я поняла, что нужна именно здесь, чтобы хранить эти земли, оберегать от черной магии, что идет из Тенебриса. Ведь магия любви – самая сильная. Так сирены и русалы Тенебриса пришли к соглашению и оставили друг друга в покое: те не истребляли больше сирен, позволяя им всегда возвращаться сюда из открытого океана. А сирены обещали не воровать несчастных. Лукавили слегка, ведь все равно пускали тех, кто сам находил к ним путь.

Амара вновь замолчала, задумчиво глянула в сторону Айви и Стива, тяжело вздохнула, но тряхнула головой, избавляясь от дум.

– А я начала приводить сюда людей. Немного. Не часто. Лишь тех, чьи мольбы о помощи были столь сильны, что я не могла не услышать их. Их вела сюда любовь, ради которой они готовы были пожертвовать собой, лишь бы спасти любимых.

Айви вспомнила, как на Амор Инсулае попала ее мать: муза любви услышала крик о помощи и привела сюда беременную женщину, чтобы спасти ее саму, но главное – ее дитя от главы Тенебриса. Жаль, что не вышло, и Айви даже не помнит, что родилась в этом прекрасном месте.

– И ты не уйдешь от нас? – спросила девчонка из первого ряда, с восхищением глядя на Амару.

– Нет, сладкая. Мне нравится жить здесь с вами.

Дети захлопали в ладоши, радуясь. Амара велела им до следующего урока прочитать несколько глав в учебнике, а потом завершила урок. Дети врассыпную бросились по острову, радуясь свободе. А Айви подошла к Амаре.

– Могу я попросить кое-что? Я ходила к вашему лекарю, но он сказал, что беременных здесь ведешь ты.

Амара улыбнулась, глаза ее лукаво блеснули.

– Идем, дорогая. И Джек!

Тот обернулся на зов, подошел ближе.

– Думал, буду лишним.

– Ты же хочешь услышать биение души и сердца своего сына?

Они оказались в душном бунгало музы любви. Амара раскрыла шторы и настежь все окна, впуская солнце и теплый ветер. Шуршала ткань, поднималась пыль, которая светилась и мерцала, напитанная магией хозяйки дома.

Амара усадила Айви на кровать, подозвала Джека.

– Я не лекарь, конечно, – заговорила она, проводя по животу. – Меня ведет магия любви. А нет сильнее магии, чем любовь матери к ее ребенку.

Айви ощутила покалывание, тепло, которое разрасталось внутри, и от удивления даже задержала дыхание.

– Я словно… Он словно шевелится, – прошептала она.

– Рано еще. Не можешь ты это чувствовать, – улыбнулась Амара, вдавливая палец в живот. – Недель шесть, может, семь.

– Почти два месяца, получается? – спросил Джек, несмело садясь рядом.

Амара опустилась на колени, носом коснулась живота. Сердце Айви колотилось в груди, магия разливалась по венам, а жар растекался от каждого касания музы. Та лизнула ее живот, зажмурилась.

– Получается. Но он сильный. Душа так и рвется ко мне, чистая и светлая. И… о, взял все лучшее от вас! – Амара улыбнулась. – Он русал, но и хранитель разума.